— Дайте мне отомстить за моих людей! — кричал капитан вбезысходном отчаянии.— Чтобы быть убитым, как и они! — спокойно урезонивал его старый моряк. — Нет! Мы все сделали для их спасения, и теперь вам ни к чему рисковать своей жизнью и жизнью ваших племянников.Последний довод убедил капитана в бесполезности новой попытки спасти малайцев, и он подчинился.Скоро шлюпка добралась до джонки.Теперь вся команда «Хай-Нам» состояла всего из пяти человек, включая и капитана Первой их заботой, когда они очутились на борту, было поднять шлюпку при помощи талей, чтобы спасти ее от дикарей, если бы те добрались до джонки вплавь. Оставшийся у них единственный камнемет был установлен на носу джонки.— Капитан, — обратился Ван-Горн к Ван-Сталю, — теперь, я думаю, ничто не удержит нас в этой бухте.— Что ты этим хочешь сказать?— Ловля кончилась для нас полной неудачей: мы потеряли экипаж и всю добычу за несколько дней. Нам не остается ничего другого, как отправиться восвояси. Лучше всего поднять паруса немедленно, до того, как туземцы найдут какой-нибудь способ добраться до нас и атаковать джонку.— Ты хочешь оставить пленных малайцев на произвол судьбы?— Туземцы их всех уже перебили.— Ты думаешь… Может быть, хоть один еще жив?— Мы услышали бы его крики или заметили бы его в толпе туземцев. Посмотрите: все воины еще на берегу, и между ними я не вижу ни одного живого малайца.— Ты прав. Сколько потерь!— Не мы виновны в гибели команды: не мы их опоили. Они сами воспользовались нашим отсутствием, чтобы разгромить склад и напиться; они сами погубили себя. Если бы не их легкомыслие, все они были бы здесь на борту целы и невредимы.— Ты прав, — еще раз грустно проговорил капитан. — Мы все сделали, чтобы спасти и х Но мне не приходилось еще возвращаться домой , потеряв всю команду и всю добычу.— О, капитан, сколько ловцов трепанга совсем не возвращались» В дорогу, капитан! Нас только пятеро, а туземцев во сто раз больше.— Хорошо, старина. Подними якоря и поставь паруса. Недоставало только, чтобы и мальчики попали в руки этих чудовищ.— Есть, капитан! Ханс, Корнелиус, Лю-Ханг, к шпилю! — раздался приказ Ван-Горна команде. — Поднимем сначала якорь на корме. Ветер с востока, нос будет тогда поставлен прямо к выходу из бухты.Ван-Горн забрался на бак, чтобы рассмотреть положение якоря; остальные наблюдали за ним, ожидая его приказаний. Вдруг все увидели, как он побледнел.— Капитан! — вскричал он надтреснутым голосом.— Что с тобой, Ван-Горн?— Якорная цепь перерублена и упала на дно!— Перерублена? Не может быть. Она так крепка и толста.— Цепи носового якоря тоже нет! — закричал с носа джонки Корнелиус, поспешивший туда, чтобы осмотреть второй якорь.Капитан бросился на нос и сам убедился в том, что цепь второго якоря также была перерублена; от нее оставался лишь конец длиной не более метра, свисавший из клюза бакборта. На последнем звене цепи оставались следы ударов топора.Ван-Сталь подошел к молодому малайцу, и, не спуская с него глаз, злобно процедил сквозь зубы:— Безумцы, что вы сделали в мое отсутствие? Вам мало было ограбления склада и моей палатки, вам нужно было еще погубить судно?— Нет, капитан, — отвечал Лю-Ханг. — Никто из экипажа не рубил цепей. Клянусь вам!— Ты говоришь правду, Лю-Ханг?— Да, капитан; да и к чему нам было рубить якорные цепи. Ведь не нам желать гибели судна, которое должно было доставить нас домой.— Так кто же тогда разрубил цепи?— Не знаю, капитан.Ван-Сталь погрузился в размышления, но через минуту он уже все понял.— Ван-Горн! — вскричал он, хлопнув себя по лбу.— Капитан…— Где туземец, наш пленник? Мы совсем забыли про него.— Он должен быть внизу в трюме.— Пойдем, посмотрим.Они быстро направились в кормовое помещение, а оттуда в трюм. Пленника там не было. В том месте, где он должен был находиться, валялись обрывки распутанных веревок; они, казалось, были перегрызены зубами.— Теперь я понимаю, — сказал капитан. — Этот разбойник воспользовался пьянством малайцев, перегрыз свои веревки и, освободившись, разрубил цепи топором, который он нашел где-нибудь на судне. Он рассчитывал, что ветер отнесет джонку на риф. Потом он удрал вплавь.— Но как эта джонка осталась на месте, когда ее больше не держали якоря? Отлив должен был отнести ее в море.— Ты пугаешь меня, Ван-Горн…— Вы понимаете, капитан: если…— Да, мы завязли в песке!— Что делать?— Пойдем наверх.Они выбрались из трюма и взбежали на палубу. Ван-Горн, перегнувшись через перила палубы, стал пристально всматриваться в воду, как будто хотел пронизать ее взглядом до самого дна. Это оказалось не очень трудно: скоро он обнаружил, что джонка, слегка склонившись на бок, и впрямь завязла килем в песке отмели, едва покрытой на два метра водой.— Дело дрянь, — сказал Ван-Горн, обтирая выступивший на лбу холодный пот.— Ну что? — спросил его капитан.— Весь киль в песке.— Сейчас идет отлив, не правда ли?— Да, капитан!— Который час?— Скоро полдень.— Через несколько часов начнется прилив. Будем надеяться, что он снимет джонку с мели.— Но если и прилив не поможет нам сняться?— У нас есть шлюпка. Нам ничего не остается другого, как пуститься в ней по воле волн. Глава восьмая. На мели Австралийцы не покидали берег; они не захотели удовлетвориться убийством всей команды и захватом всего трепанга, который не надолго насытил бы их.Теперь помыслы их простирались дальше. Беспрерывная суета на берегу ясно показывала, что туземцы готовят новое нападение на джонку, где они рассчитывали найти запасы на много дней. Но задача эта была для них слишком трудна. Одни скопились у гряды береговых рифов и измеряли копьями глубину вод в расчете набрести на косу, тянущуюся от берега до отмели, где застряла джонка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53