Потом Кэш заявил, что незачем прерывать венчание. Нужен только новый жених. И его эта роль вполне устраивает. Милли крикнула: «Зато это не устраивает меня!» и влепила ему пощечину! Жалко, что ты не видела.– Угу, – буркнула Роза. – А где сейчас Милли и Кэш?– Кто их знает? Она умчалась вся в слезах. А Кэш пожал плечами, извинился за испорченный праздник и объявил, что если кто-нибудь соберется в «Бочку», выпивка за его счет. Кажется, он решил дать Милли возможность остыть.– Умно.Амбер кивнула.– Так где же ты была?– Э… просто… уехала на выходные с… одним человеком.– В такой снегопад?– Когда мы уезжали, мело не так уж сильно, – соврала Роза.– Была жуткая метель. Но, видимо, парень того стоил.– С чего ты взяла, что это парень?– А кто еще? В противном случае ты не решилась бы на такое безумие.– Это не безумие.– Конечно нет, если парень – что надо, – согласилась Амбер. * * * Перед закрытием явился ее отец.– Ты знала, да? – спросил он с порога.Роза, занятая составлением праздничного букета и по уши погруженная в воспоминания о Шейне, непонимающе уставилась на него.– Знала? Что знала?– Что этот Каллахан собирается ворваться и навести шороху! Вот она – настоящая любовь! – Почтенный судья Джордж Уинтроп Гамильтон фыркнул не по-джентельменски и величавой поступью прошелся по магазину, едва не сбив пальму в кадке.– Что ж, весьма романтично, – робко поддакнула Роза. Неужели даже отец не заметил ее отсутствия?– Он говорил тебе о своих планах, да?– Что? Нет, конечно, нет.Отец остановился, повернулся и окинул ее пристальным взглядом.– Тогда почему тебя там не было?Значит, заметил.– Я… э… ездила по делам.– Долгое было дело, – коротко сказал судья. – Ты отсутствовала трое суток.– Я была за городом, – поспешила ответить Роза.Отец прищурился.– Ты должна была прийти на свадьбу. Готовила праздничные букеты. По крайней мере, так ты мне говорила. А я сказал, что привезу с собой молодого Филлипса. Или ты из-за этого не явилась?Роза покачала головой.– Нет. У меня был важный заказ. Я… буду рада познакомиться с ним когда-нибудь, – сказала она. – Должно быть, он… очень симпатичный.– Симпатичный, – повторил отец в сердцах. – С лица воду не пить! Филлипс – настоящий мужик. Старая школа. И голова у него варит. Когда-нибудь он станет самым влиятельным человеком в Монтане. Вот увидишь.– Увижу.Судья нахмурился и сделал еще один круг по магазину.– Не важно, что тебя не было, – сообщил он наконец. – Филлипс тоже не приехал. У него была назначена встреча в Хелене. Хорошо, хоть позвонил. – Он окинул Розу яростным взглядом, давая понять, что не простил ее выходку. – Сказал, что заедет через пару недель. Я позвоню тебе, когда он назначит встречу. И тогда ты вернешься домой, чтобы познакомиться с ним. На этот раз никаких отговорок. Приготовишь ему хороший ужин. Жаркое по маминому рецепту.– Папа, я не…Он уперся ладонями в прилавок и склонился к ней.– Это хорошая пара, Роза. Хороший человек. Хорошее образование. Хорошая работа. Его семья владеет половиной земель в округе. Он может стать отличным мужем. А ведь когда-нибудь ему понадобится хорошая жена. – Он выразительно взглянул на дочку.– Может, он сам захочет выбрать себе жену, – рассудительно заметила Роза.– Ему некогда, – ответил отец. – Он очень занят. Сам намекнул, что я мог бы помочь ему в этом.Роза охнула.– Папа, в наше время так не делают.– Я делаю, – заявил судья Гамильтон своей единственной дочери. Он выдернул из букета увядшую маргаритку и швырнул в мусорное ведро. – Я позвоню, когда договорюсь о встрече. * * * – Мы думали, ты уже не вернешься.– Что? – Шейн вздрогнул. Он смотрел в окно, но видел там не играющих в снегу детей, а Розу. Он не услышал ни слова из того, что сказала ему Дженни.И что в этом нового? Три дня после его возвращения на ранчо он жил, как в тумане.– Я говорю, когда ты не вернулся в субботу, мы подумали, что тебе надоело болеть. Мы решили, что ты уехал и натворил глупостей – например, поперся на родео.– Нет, – ответил Шейн.Да, он сделал глупость, но не эту.– Я рада, – сказала Дженни. И улыбнулась.Шейн выдавил в ответ блеклую улыбку и снова отвернулся к окну, пытаясь восстановить в памяти дни, проведенные с Розой. И не только часы их близости. Нет, он хотел заново пережить все: еду, улыбки, шутки, разговоры, снежки и заигрывания, серьезные беседы и тихие вздохи.Он хотел этого с тех пор, как уехал и оставил ее. Он говорил себе, что сможет ее забыть. Он умел забывать, умел отворачиваться и продолжать свой путь. Он даже не мог вспомнить имена всех своих женщин.Но вряд ли когда-нибудь он забудет Розу.– …хорошо?Внезапно Шейн заметил, что Дженни все еще здесь.– А?– Я спрашиваю, у тебя все хорошо? С тех пор, как ты вернулся, ты какой-то… не знаю даже… другой. Как пришибленный. – Она подошла ближе и пощупала его лоб. – Температуры вроде нет.– Я не болен!– Но и на здорового не похож.Шейн не собирался спорить. Он раздраженно повел плечом.– Я скучаю, – сказал он. – Засиделся на одном месте. Такое бывает. Лучше бы я уехал.– Врач сказал, месяц. Как минимум. Тебе нужно больше времени, чтобы вылечиться.– Моей руке, может быть. Но не мне. – Вот в чем проблема. А вовсе не в Розе Гамильтон. Шейн так сильно привязался к ней, потому что не мог найти себе лучшего занятия. – Наверное, мне пора в путь.– Куда ты поедешь?– Какая разница, – упрямо буркнул Шейн. – Друзей навестить. Куда глаза глядят.– Это безумие, – возразила Дженни.Дверь распахнулась и вошел ее муж, держа за руки сыновей. Дочка восседала у него на плечах.– Мэйс, Шейн собрался уезжать!Шейн решительно кивнул.– Знаешь, я ведь не привык к оседлой жизни.Мэйс взглянул на него недоверчиво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42