Они чувствовали это.
— Успокойся, — сказала Гленда.
Куинси опустил глаза и мгновенно отдернул руку от пуговицы пиджака, которую методично крутили пальцы. Встретившая его утром Гленда принесла свежую смену одежды. Обычно, надевая прекрасно пошитый костюм, Куинси становился немного другим человеком, более сдержанным и уверенным в себе. Но не сегодня. Час шел за часом, узел галстука становился все теснее, будто норовил задушить.
Интересно, как там дела у Рейни? Жаль, но звонить было небезопасно.
Гленда посмотрела на вскрытый конверт. Ее правая рука была забинтована. Накануне врачи обнаружили у Гленды ожоги третьей степени. Пальцы не шевелились, и ее предупредили, что кислота проникла глубоко и могла повредить нервы. Сейчас ей не хотелось ни думать, ни говорить о возможных последствиях — время покажет.
— Впервые ваши пути пересеклись пятнадцать лет назад в деле Санчеса, — сообщила она. — Кстати, за предыдущее дело Монтгомери тоже медали не заслужил, но окончательно крест на его карьере поставил ошибочный профиль Санчеса. Он не сошелся во взглядах с местной полицией, упрямо отстаивая точку зрения, согласно которой Санчес орудовал в одиночку. Потом прислали тебя. Ты пришел к выводу, что убийства — дело рук группы, и быстро расколол орешек. Через три недели от Альберта ушла жена, забрав с собой двоих детей. Похоже, они не очень большие любители навещать папочку по уик-эндам.
— Он соответствует профилю.
— Это обстоятельства соответствуют профилю, — поправила Гленда. — Между прочим, согласно личному делу, ай-кью у Альберта довольно высокий, сто тридцать. Проблема, вероятно, в реализации. Почему какой-нибудь придурок создает успешный бизнес, а гений не может найти собственные носки?
— Эмоциональный интеллект, — хрипло заметил Куинси.
— Эмоциональный интеллект. — Гленда закатила глаза. — Точно. У Монтгомери его днем с огнем не сыщешь. Я прочитала отчеты по четырем его делам, и везде отмечается отсутствие концентрации, прилежания и основных организационных умений. За двадцать лет в Бюро его шесть раз признавали профессионально непригодным, и каждый раз он не соглашался с замечаниями, утверждая, что с ним просто сводят счеты.
— Альберт Монтгомери — прямо-таки ходячая реклама сокращения правительственных расходов. Наконец-то Гленда улыбнулась:
— Сделай из этого стикер на бампер, и я наклею его на свою машину. — Ее лицо снова приняло серьезное выражение. — Прежде чем мы закончим с ним, еще одна информация: наш Альберт, возможно, не самый большой интеллектуал, но у него куча свободного времени. Элизабет была убита в двадцать два тридцать в среду. У Монтгомери нет алиби на это время. Далее, он утверждает, что провел четверг и пятницу в Филадельфии, помогая местным детективам. Это не соответствует действительности. Я поговорила с ними — они видели его только в пятницу утром. В общем, Монтгомери вполне мог посетить Мэри Олсен в Виргинии, или съездить в приют на Род-Айленде, или слетать на Западное побережье, в Портленд. Пока мы ничего не знаем.
— Проверка в авиакассах, отелях…
— Мы искали по его кредитной карточке — никаких следов. В местных аэропортах — ничего. Конечно, в радиусе трех часов езды отсюда находится по меньшей мере полдюжины аэропортов. Он мог улететь откуда угодно, купив билет за наличные по фальшивому удостоверению.
— Даже если ему и недостает концентрации, за семьдесят два часа можно сотворить кучу пакостей. — Куинси скорчил гримасу, поймал себя на этом и поспешно спросил: — Как у него с финансовыми ресурсами?
— На банковском счете Альберта внушительная сумма в девятьсот долларов, так что я просто не представляю, как ему удается перемещаться по стране, если, конечно, он это делает. С другой стороны, если Монтгомери, путешествуя, платил наличными, то вполне возможно, что финансировал это предприятие кто-то еще. Но чтобы проверить это, надо иметь доступ к счетам того, кто платит.
— Сообразительный, но ленивый. Бедный, но финансируется неким мстительным психопатом. Замечательно.
— Во всяком случае, мы знаем, что Монтгомери очень сильно старался представить тебя в качестве подозреваемого. В пятницу он позвонил Эверетту и сказал, что, по его убеждению, это ты убил Элизабет. Затем, в субботу утром, Альберт явился ко мне и постарался изложить все свои сомнения относительно убийства в Филадельфии.
— Это называется «отравить колодец».
— Он почти убедил Эверетта вызвать тебя в Квонтико, — продолжала Гленда, — и если шеф не сделал этого, то только по причине недоверия к самому Альберту. Впрочем, они обошлись бы и так. Монтгомери удалось, что и требовалось, пробудить сомнения во мне. Я нашла бумагу в твоем письменном столе и отправила один лист в лабораторию. Результаты анализа будут вот-вот готовы, но вывод нетрудно предугадать: оригинал объявления был отпечатан на твоей бумаге. Получив такое заключение, Эверетту уже не останется ничего другого, как потребовать твоего возвращения. Таким образом, все было бы подготовлено ко второму акту.
— К твоему убийству.
— Да, в твоем доме, оснащенном новейшей охранной системой, отключить которую можешь только ты. Если же по каким-то причинам этого оказалось бы недостаточно, Монтгомери подбросил бы оружие с твоими отпечатками. Похоже, он успел изрядно наследить в твоем доме.
— Что? — Изумленный этой новостью, Куинси на мгновение потерял контроль над собой. — Сукин сын! Гленда нахмурилась.
— Тебе нельзя ругаться, — твердо сказала она.
— Извини, — тут же отозвался он.
— И успокойся.
Опять эта чертова пуговица. Куинси опустил руку и, поворачиваясь, случайно наткнулся взглядом на свое отражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108