Уже отойдя достаточно далеко, Харт вновь оглянулся на две неподвижные фигуры, едва видимые в сгущающейся тьме. Их разделяло всего несколько футов, а может быть, расстояние в целый световой год.
— Могло быть хуже, — хмыкнул он. — Она вполне могла всадить в него пулю, как только увидела.
Бишоп знал, что ему следует первым нарушить молчание, но к моменту, когда оно стало совсем невыносимым, он додумался лишь до абсурдно нелепой фразы, с которой и начал разговор:
— Никак не ждал от тебя, что ты пойдешь работать в полицию.
— Это был логичный выбор. С юридическим образованием, которое я не могла применить… И с определенным опытом…
— Который тебя тяготил и рвался наружу, не так ли? И еще связи с надежными источниками информации.
— Да. Все это сыграло свою роль.
Повисла еще одна томительная пауза, затем Бишоп снова заговорил:
— Ты сделала интересный выбор, Найт, но были и другие варианты.
— Я решила, что этот мне подходит.
Он ждал развития беседы в таком же ключе, но она хладнокровно сменила тему:
— Я убедилась, что твое паучье чутье функционирует отлично, как всегда.
Миранда упрямо не желала смотреть на него, и он не мог понять, чем заняты ее мысли. Чтобы прочесть их, надо было до нее дотронуться, а Бишоп не осмеливался это сделать. Она была первой, кто окрестил «паучьим чутьем» его дар видеть и слышать то, что находилось за пределами восприятия обычных человеческих чувств. Знала ли она, что уже давно он сам называет так свою уникальную способность, которую тренирует неустанно, и обостряет, и усиливает, и нещадно эксплуатирует?
— Мы в этом убедимся, когда отыщем колодец, — возразил он после продолжительной паузы.
— Колодец здесь есть.
Как ему хотелось, чтобы она посмотрела ему в глаза!
— И тело?
Миранда кивнула:
— Тело тоже.
— Никакого анонимного звонка не было. Ведь так, Миранда?
— Да, не было.
— У тебя было видение.
Ее плечи дрогнули, но лицо сохранило каменное выражение.
— Я видела… как бы сон наяву. Среди белого дня. Очень яркий, достоверный, цветной. Я увидела озеро. Я знала, что девочка где-то здесь. И сейчас это знаю. Насчет колодца… Это похоже на истину, я чувствую.
— Ты по-прежнему не хочешь называть это видениями.
— Видения? Я шериф маленького консервативного городка, где церквей больше, чем торговцев автомобилями. Как долго, ты предполагаешь, я продержусь на своем посту, если пройдет слух, что у меня бывают видения?
— И тебе удается их скрывать?
— Просто удивительно, сколько вполне логичных, удобных, понятных всем объяснений можно при желании найти для своих, казалось бы, ошеломляющих прозрений. — Она глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух, помолчала. — Я обладаю интуицией. У меня бывают предчувствия, которые оправдываются. Мне везет. Свою работу я знаю. Если этих доводов недостаточно, я, по традиции, ссылаюсь на анонимные телефонные звонки. Я предельно осторожна.
— Я заметил, что у тебя преданные помощники.
— Которые ловят мои слова на лету и смотрят мне в рот? Может быть. Причина в том, что раньше во многих случаях я оказывалась права и они научились доверять мне.
— А есть у тебя идея, кто стоит за этими убийствами?
Наконец лицо Миранды ожило. Она криво усмехнулась:
— Если бы я знала кто, то тебя бы сейчас здесь не было.
Неподдельная горечь, прозвучавшая в ее тоне, раскрыла ему истинную причину предшествующей нарочитой и явно напускной холодности. Его присутствие здесь было нежелательным. Она ненавидела его. И сила его ответной реакции на эту ненависть изумила его самого.
— Я никак не хотел чем-то уколоть… обидеть тебя, — вырвалось у него.
— Уколоть меня — это самое малое из того, что в твоей власти сделать.
После этих слов Миранда покинула Бишопа, поспешив навстречу взбирающемуся на холм помощнику.
Глава 3
Понадобилось два часа, чтобы отыскать заброшенный колодец. И еще два, чтобы поднять наверх изуродованное, буквально расплющенное тело Линет Грейнджер.
Они приспособили несколько фонариков для освещения пространства возле колодца, куда не могли пробиться сквозь густые заросли полицейские машины с прожекторами. Это хотя бы дало возможность доктору Эдвардс проделать необходимое предварительное обследование места преступления. Его огородили плотным кордоном, внутрь которого допускались лишь немногие избранные.
— Вряд ли мы найдем что-нибудь полезное, — поделился своими соображениями Алекс с Мирандой. — Прошлой ночью опять был дождь, а я готов держать пари, что ее скинули туда еще до дождя. Отличный способ смыть к черту все улики. Наш парень далеко не дурак, своего шанса не упустит.
— Ты думаешь, это один и тот же?..
— А разве сходства кое в чем ты не заметила? — недоверчиво взглянул на нее Алекс.
— Ну, да.
— И каков вывод?
— Я считаю, что мы имеем дело с одним убийцей. Но есть и различия…
— Какие?
— Я пока не могу точно сформулировать.
Алекс дождался своего часа и обрадовался возможности выговориться.
— Линет полностью одета, а те двое других — голые, их одежда не обнаружена.
— Нет, я имела в виду другое. — Миранда наткнулась на его вопрошающий взгляд и, словно обжегшись, скорчила гримасу. — Я не могу тебе объяснить, что творится со мной. Очевидно, предчувствие…
— Твои предчувствия обычно сбываются.
— Они не выручат нас в этом деле.
Она привычным движением потерла затылок, прогоняя усталость и подступающую боль. Характерный жест, так хорошо знакомый Алексу. Он посмотрел на часы.
— Сейчас десять. Ты уже восемь часов болтаешься здесь, Рэнди. Без еды и отдыха. И я уверен, что ночью ты не спала.
— Сегодня ночью я усну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104