Снова и снова, как только он выбирал себе жертву, тут же Бишоп оказывался где-то рядом, поджидая его и расставляя ловушки, оберегая намеченный убийцей объект так тщательно, что маньяк терял терпение и отказывался от замысла.
При этом Бишоп действовал не таясь, а, наоборот, нагло, в открытую, выставляя себя мишенью, которую Харрисон отчетливо видел, но был не в силах поразить. Он был тенью, следующей всегда и везде за убийцей, вторым его мозгом, успешно разрушающим все то, что задумал маньяк. До самого финала преступник пытался освободиться от паразита, засевшего у него в голове, но все кончилось крахом, и тогда он, как загнанное в угол животное, оскалился и бросился на своего преследователя, чем и обрек себя на смерть.
Миранда выключила компьютер и еще некоторое время сидела неподвижно, глядя на погасший экран. Она представляла себе, что значили эти восемнадцать месяцев адской умственной охоты для Бишопа.
Для нормального человека погружение на столь продолжительный срок в сознание кровожадного психопата закончилось бы в лучшем случае помещением в клинику без надежды на скорый выход оттуда.
Для телепата, обладающего даром или наказанием читать чужие мысли и направлять их, такое испытание могло обернуться опустошением того, что принято называть душой, превращением ее в выжженную напалмом пустыню. Миранде надо было сделать какой-то вывод из того, что она узнала, но она медлила, мысли ее вязли, словно в тягучей жидкости.
— Он принялся вспахивать глинистое поле и завяз, — подумала она и удивилась тому, что эти слова были произнесены ею вслух в пустой комнате.
«Ты сам выбрал свой жребий, — подумалось ей. — А может, и нет?»
Лиз твердила себе, что не допустит никаких вольностей со стороны приглашенного ею мужчины, как бы ему ни понравился приготовленный ею ужин и изысканная сервировка стола. Алекс, конечно, человек проверенный, но мало ли что может выкинуть мужчина, выпив рюмку-другую.
— Он такой трогательный, — делилась она своими мыслями с рыжим котом Тетли, который составлял ей компанию в приготовлении ужина на кухне и тактично не выпрашивал, мяукая, лакомый кусочек, не путался под ногами. — Он до сих пор любит Джанет. И кто может упрекнуть его за это? Она была прекрасная женщина, не так ли?
Тетли согласно сощурил свои зеленые глаза.
Лиз вздохнула. Она выпила чашку крепко заваренного чая и теперь, совместно с котом, усевшимся с ней рядом за кухонной стойкой, принялась изучать узор осевших на дно чаинок. Не прошло и нескольких секунд, как ее взору предстала та же самая картина, какую она уже дважды лицезрела прежде. Сперва абсолютно ясно, а во второй раз смутно, как бы намеком.
Темный человек с отметкой на лице — разумеется, Бишоп — кидается на кого-то плохо различимого, и между ними завязывается схватка. Пуля попадает прямо в центр могучей груди Бишопа, и из раны вырывается фонтан крови, окрашивающий его белую футболку в алый цвет. Затем он падает и лежит неподвижно на земле. Лиз была уверена, что он умер.
Она так резко оттолкнула чашку, что та опрокинулась и покатилась по стойке.
— Третий раз подряд! Зачем я все это смотрю? Почему я должна читать его судьбу? Мне какое до этого дело? — поделилась Лиз своим возмущением с котом.
Но была ли это действительно будущая участь Бишопа? Может, видения являлись Лиз совсем по другому поводу, тревожа ее из-за судьбы кого-то ей более близкого, чем этот малознакомый и малоприятный, как ей казалось, человек?
Может, он как раз спасает ее жизнь, жертвуя своей?
Все закружилось у нее в голове — чаинки, видения, кошачьи глаза и такая знакомая и уже поднадоевшая ей кухонная утварь.
Звонок дверного колокольчика снаружи чуть не привел ее к параличу, но зато остановил головокружение. С великим облегчением Лиз вспомнила, что настал черед явиться Алексу с обещанной бутылкой вина. Как плохо жить долго одной в большом доме, имея в собеседниках лишь кота да покойную бабушку-цыганку.
— Что-то не так? — осведомился Алекс, с лица которого тут же сползла приветственная улыбка при виде странного вида хозяйки дома.
— Нет-нет… Все нормально .. Входи, пожалуйста.
После того как они проследовали в кухню, процесс подачи блюд на стол и борьбы штопора с винной пробкой занял короткое время, но проходил в молчании. Да и о чем им было говорить до того, как будет разлито по бокалам вино и попробована первая закуска? Атмосфера взаимной благожелательности, уже давно витающая над каждым из них, наконец слилась в большое облако, грозящее коту вытеснением его из привычного положения в доме.
Однако какая еда и какая выпивка без разговора, тем более что тем для обмена мнениями было достаточно?
Началось все с вопроса Лиз:
— Может быть, он еще жив?
— Кто?
— Стив Пенман. Дрянной мальчишка, но и он не заслуживает жуткой смерти.
— Уверен, что пока жив. Но если судить по прошлым действиям маньяка, то лучше бы ему умереть сразу.
Повторяя то, что она уже говорила Бишопу, Лиз сказала:
— Я думаю, что убийца поступит со Стивом как-то иначе. Не потому, что ему так хочется, а потому, что он так должен. Может быть, он совершил какую-то ошибку прежде и теперь чувствует себя обязанным ее исправить. Или вы, копы, так близко подобрались к нему, что он решил высыпать перец под нос вашим ищейкам? Ты меня прости, что я так разглагольствую у себя на кухне о вашей сложной полицейской работе.
До этого легкая улыбка не сходила с лица Лиз, но вдруг она исчезла.
— О ваших предчувствиях, видениях, интуиции, — добавила она.
Алекс ответил со вздохом:
— Ты меня хорошо знаешь, Лиз, и поймешь, как мне грустно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104