Получится забавно, не правда ли?» — предложение Бишопа было передано ей телепатически.
«Не искушай меня. А то я и вправду соглашусь», — отправила она мысленно ответ и вновь занялась Маршем.
— Пойми, Джастин, последние две недели выдались хуже некуда, да еще к ним добавилась снежная буря. Суший кошмар. У меня голова идет кругом. Зверски убиты четверо подростков и женщина, которую все, и я в том числе, уважали и любили. Мой долг — докопаться до сути дела, как бы это ни было тяжело, и ничто меня не остановит.
— Зло поселилось в городе. Я предупреждал…
— Так вот и объясни тогда, каким образом твоя Библия очутилась на ночном столике убитой Лиз Хэллоуэл.
Джастин побледнел, затем налился багровой краской.
— Возле ее кровати? Шериф, неужели вы намекаете на то, что мои отношения с Элизабет носили недозволенный характер?
Миранда подавила в себе желание обреченно вздохнуть. Тупость Марша могла привести в бешенство самого кроткого и терпеливого собеседника.
— Я только хочу знать, почему она приняла свой мученический конец с твоей Библией под рукой.
— Понятия не имею, — упрямо набычился он.
— В таком случае скажи: когда и где ты ее посеял?
— Я ее не терял.
Миранда иронически вскинула бровь. Снова покраснев, Джастин признался:
— Буран доставил мне много хлопот. Как и всем, разумеется. На несколько часов мы лишились электричества, а следовательно, и света, и тепла. Я был занят разведением огня, поиском дров… ну и прочими вещами. Я не вспоминал о Библии, пока ты не показала мне ее здесь.
— Но все-таки припомни, когда и где ты в последний раз держал ее у себя под мышкой или в руках?
Джастин хмуро посмотрел на Миранду, по-прежнему настроенный враждебно, но уже проявляя некоторую заинтересованность в затронутой теме.
— Возможно… я так думаю… в кофейне у Элизабет. Но это было еще до бурана. Должно быть, я оставил Библию там.
— В субботу вечером?
— Да.
— Как долго ты там пробыл?
— Не так долго. С полчаса, может быть, чуть дольше. Где-то около четверти десятого я оттуда ушел.
— А после?
— Я отправился домой, разумеется. Снег уже повалил.
— А когда ты появился дома?
— Наверное, в десять. Я нигде не задерживался по дороге. Я знал, что Селена будет волноваться.
Можно было не сомневаться, что Селена подтвердит все сказанное Джастином. Миранда толкнула через стол в направлении Джастина блокнот и карандаш.
— Не сочти за труд вспомнить и записать всех, кого ты видел и с кем говорил в кофейне в тот вечер.
Он повертел в руках карандаш, по-прежнему хмурясь.
— Вы не подозреваете меня в убийстве Элизабет?
— А ты не убивал ее? — вежливо осведомилась Миранда.
— Конечно, нет!
— Тогда почему мы будем подозревать тебя?
— Вы доставили меня сюда, чтобы…
— Я попросила доставить тебя сюда, чтобы расспросить про твою Библию. Мы должны проверить все детали, вплоть до мелочей. Не мне объяснять тебе, образованному человеку, специфику нашей работы. Твоя Библия найдена на месте преступления, как она там оказалась — непонятно, и мы хотим найти этому разумное объяснение. Список всех тех, кто был рядом в тот вечер в кофейне и мог прихватить забытую тобой Библию, несомненно, очень поможет нам в расследовании. Заранее благодарю тебя, Джастин, за сотрудничество.
Некоторое время он изумленно смотрел на нее, беззвучно шевеля губами, потом пробормотал:
— Конечно, конечно. Рад содействовать…
Джастин склонился над блокнотом.
«Тебе следует уйти в политики, — получила она телепатическое послание от Бишопа. — Вразумить такого осла и так быстро — для этого нужен особый талант».
«Как видишь, он у меня есть. А в политике я уже давно», — без всякой иронии восприняла его одобрение Миранда.
«О, да! Каждый шериф жарится на политической сковородке, таков его удел».
Бишоп явно был настроен бодро. Возможно, лицезрение укрощенного праведника натолкнуло его на какую-то догадку.
Он кашлянул за спиной вздрогнувшего от неожиданности Марша и громко произнес:
— Не возражаете, многоуважаемый мистер Марш, если я задам вам один вопрос?
— Я не в силах помешать вам, — мрачно откликнулся Джастин.
Миранда вспомнила, как Бишоп на днях лихо разделал проповедника цитатами из Библии, и опасалась, что Марш, с его уязвленным самолюбием, ввяжется в конфликт с Бишопом и из-за этого все ее старания пойдут насмарку.
Между тем Бишоп сделал серьезное лицо и обратился к Маршу предельно уважительно:
— Вы неоднократно предупреждали нас, что зло нашло себе убежище в Гладстоуне. Следует ли это понимать как ваше общее ощущение или вы можете указать на что-то конкретное?
— Вам мало того, что погибают люди? — огрызнулся Марш.
— Это понятно, Джастин, — вмешалась Миранда осторожно. — Но есть ли еще какие-то проявления зла, кроме убийств, чьи-то нехорошие деяния или таинственные происшествия, в которых замешана чья-то злая воля? Ведь зло многолико и, как ты говоришь, рассеяно повсюду. Мы пытаемся остановить, уничтожить его. Твоя помощь в этом деле была бы для нас неоценима. Если бы ты дал нам толчок, направил нас на путь, который, как тебе самому кажется, может привести к цели! Пускай дорога эта будет окольной, долгой и трудной, но надо же сделать хоть первый шаг.
Марш, казалось, не слушал ее. Он старательно выписывал на странице блокнота столбец из фамилий, вкладывая в это занятие всю накипевшую в нем злобу. Однако он, как бы между прочим, бросил небрежно:
— Почему бы вам не поинтересоваться, кто прибрал к рукам машину Адама Рамсея?
Глава 19
Услышать такой совет из уст проповедника было столь неожиданно, что Миранда растерялась.
— На имя Рамсея не зарегистрировано никакой машины, — заявила она после нескольких секунд молчания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104