Затем медленно углубляемся в землю, дальше последует сам колодец, стены которого будут выложены камнем. И хотя ты знаешь, что из этого источника никто и никогда не наберет воды, работай осторожно, на совесть, копай так, будто колодец встанет здесь на века. Строй хорошо, как можно лучше, и коварная тварь, пасущаяся неподалеку, не посмеет подступиться к тебе.
Но почему Элвин не чувствовал в себе обычного рабочего запала?
Элвин увидел, что день клонится к вечеру. Появился Артур Стюарт — тут и на часы не смотри. Лицо малыша было чисто вымыто после ужина, Артур Стюарт сосал сладкий корешок и, как обычно, не произносил ни слова. Элвин привык к обществу мальчика. С тех самых пор, как Артур Стюарт научился ходить, он следовал за Элвином маленькой тенью, появляясь каждый Божий день, если только дождь не шел. Говорил он мало, а когда заговаривал, то понять его было нелегко — у Артура Стюарта были проблемы с буквами "р" и "с". Впрочем, это ничуть не мешало. Артур не приставал и не путался под ногами, поэтому обычно Элвин не замечал крутящегося неподалеку мальчика.
Лопата мерно вышвыривала землю, в лицо лезли вечерние надоедливые мухи, работа постепенно продвигалась, и Элвин, чтобы занять чем-то голову, принялся размышлять о прошлом. Три года он провел в Хатраке и за это время ни на дюйм не продвинулся к пониманию, для чего же ему был дан его дар. Элвин почти не прибегал к помощи скрытых сил, разве что изредка, когда подковывал лошадей, да и то потому, что знал, как они страдают от плохих подков — ему же было совсем нетрудно наложить добрую подкову. Это было хорошее дело, но оно не больно-то помогало творению, учитывая то, с какой скоростью разрушались окрестные земли.
В лесной стране белый человек стал инструментом в лапах Рассоздателя и действовал куда успешнее, чем вода, которая также обожала все рушить. Каждое поваленное дерево, каждый барсук, енот, олень и бобер, чью жизнь отняли без согласия на то животного, — каждая смерть становилась частью умирания земли. Некогда равновесие природы поддерживали краснокожие, но их не стало — они либо погибли, либо скрылись на западе от Миззипи, либо, подобно племенам ирраква и черрики, превратились в своих сердцах в бледнолицых и, закатав рукава, принялись рассоздавать землю намного быстрее, нежели это удавалось белому человеку. И никого не осталось, чтобы вернуть вещам былую целостность.
Иногда Элвину казалось, что он один ненавидит Рассоздателя и желает наперекор ему строить, а не разрушать. Но он не знал, как это делается, понятия не имел, каким должен быть следующий шаг. Девочка-светлячок, которая коснулась его, когда он родился, была единственной, кто мог бы научить его быть Мастером, но она ушла, убежала из Хатрака в то самое утро, как он здесь появился. Вряд ли это простое совпадение. Просто она не хотела учить его. У него была своя судьба, и ни одна живая душа не поможет найти ему путь, который его ждет.
«Я очень хочу пройти по этому пути, — подумал Элвин. — Во мне живет сила, которую я могу использовать по назначению, и у меня есть желание стать тем, кем я должен стать. Но кто-то должен научить меня».
Кузнец этому научить не сможет. Жадный старый простак. Элвин знал, что Миротворец Смит старается учить его как можно меньше. Миротворец не догадывается, сколь многому успел научиться Элвин, наблюдая за действиями своего мастера, который не подозревал, что ученик внимательно следит за каждым его движением. Миротворец вообще не отпустил бы Элвина от себя, будь на то его воля. «Меня ждет моя судьба, настоящий честный Труд, который я должен исполнить, словно библейский герой, Одиссей или Гектор, а моим единственным учителем является кузнец, одолеваемый собственной жадностью, и я вынужден красть у него знания, хотя они мои по праву».
Иногда эта несправедливость нестерпимо жгла его изнутри, и тогда Элвину хотелось устроить какое-нибудь представление, сделать нечто замечательное, чтобы доказать Миротворцу Смиту, что его подмастерье не просто мальчишка, который не видит творящегося под носом обмана. Как поступит Миротворец, узрев, что Элвин способен пальцами ломать железо? Что если Элвин у него на глазах разогнет согнутый гвоздь или срастит хрупкое железо, разбившееся под ударом молота? Что если Элвин продемонстрирует ему железную пластинку, сквозь которую виден солнечный свет, но которую не переломить, как ни пытайся?
Но Элвин старался отгонять всякие глупости, лезущие в голову. Ну да, сначала Миротворец Смит просто-напросто обалдеет, может, в обморок грохнется, но не пройдет и десяти минут, как он очухается и начнет прикидывать, как бы сделать побольше денежек на умении своего ученика, а у Элвина останется еще меньше надежд освободиться раньше срока. Слухи о нем разлетятся по всей земле, это уж непременно, так что, когда Элвину стукнет девятнадцать и Миротворец Смит наконец отпустит его, об Элвине прослышат повсюду. Люди не оставят его в покое, будут просить исцелить, посмотреть, исправить, вырезать камень — нет, от рождения ему назначен иной путь. Если ему поведут больных и хромых на исцеление, Элвину останется только лечить, ни на что другое не хватит времени. Он успеет помочь людям, когда узнает, что же такое быть настоящим Мастером.
За неделю до бойни на Типпи-Каноэ Пророк Лолла-Воссики показал ему Хрустальный Город. Элвин знал, что в будущем именно ему предназначено возвести эти башни из льда и света. Вот она, его судьба, иначе он превратится в заурядного сельского лекаря. Нет, пока он связан с Миротворцем Смитом какими-то обязательствами, Элвин будет держать свой дар в тайне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129