Мы остановились у канавы.
- Теперь смотри на воду, - приказал мне дон Хуан.
Я посмотрел на воду, но не мог вглядеться в нее. Почему-то движние
течения отвлекало меня. Дон Хуан настойчиво убеждал меня в шутливой манере
упражнять мое "вглядывание силы", но я не мог сосредоточиться. Я
пристально посмотрел на лицо дона Хуана еще раз, но свечение не
становилось очевидным сколько-нибудь больше.
Я начал испытывать необычный зуд на моем теле, ощущение членов,
которые заснули; мускулы моих ног начали подергиваться. Дон Хуан столкнул
меня в воду, и я упал на дно. Он, по-видимому, держал мою правую руку,
когда толкал меня, и когда я ударился о мелкое дно, он вытянул меня опять.
Мне потребовалось долгое время, чтобы достичь контроля над собой.
Когда мы вернулись через несколько часов к его дому, я попросил его
объяснить мое переживание. Когда я оделся в сухую одежду, я возбужденно
описал ему то, что я ощущал, но он отбросил весь мой отчет, сказав, что в
этом не было ничего важного.
- Большое дело! - сказал он, смеясь надо мной. - Ты видел свечение,
большое дело.
Я настаивал на объяснении, но он встал и сказал, что он должен уйти.
Было почти пять часов пополудни.
На следующий день я снова настаивал на обсуждении моего необычного
переживания.
- Это было _в_и_д_е_н_и_е_, дон Хуан? - спросил я.
Он был спокоен и таинственно улыбался, в то время как я заставлял его
ответить мне.
- Можно сказать, что _в_и_д_е_н_и_е_ до некоторой степени подобно
этому, - сказал он, наконец. - Ты пристально смотрел на мое лицо и увидел
его сияющим, но это было, все же, мое лицо. Так происходит, что дымок
заставляет каждого пристально смотреть, подобно этому. Это пустяки.
- Но каком способом отличить _в_и_д_е_н_и_е_?
- Когда ты _в_и_д_и_ш_ь_, то нет больше привычных черт в мире. Все
является новым. Все никогда не случалось прежде. Мир становится
неправдоподобным!
- Почему ты говоришь неправдоподобным, дон Хуан? Что делает его
неправдоподобным?
- Нет больше ничего знакомого. Все, на что ты пристально смотришь,
становится ничем! Вчера ты не _в_и_д_е_л_. Ты пристально смотрел на мое
лицо и, так как я нравлюсь тебе, ты заметил мое свечение. Я был не
чудовищем, подобно стражу, но красивым и интересным. Но ты не _в_и_д_е_л
меня. Я не стал ничем перед тобой. Но, однако, ты сделал хорошо. Ты сделал
первый настоящий шаг к _в_и_д_е_н_и_ю_. Единственным недостатком было то,
что ты сосредоточился на мне, и в этом случае я был для тебя не лучше, чем
страж. Ты не выдержал в обоих случаях и не _в_и_д_е_л_.
- Вещи исчезают? Как они становятся ничем?
- Вещи не исчезают. Они не пропадают, если это то, что ты имеешь в
виду; они просто становятся ничем, и, тем не менее, они все же здесь.
- Как это может быть возможным, дон Хуан?
- Ты чертовски настойчив в разговоре! - воскликнул дон Хуан с
серьезным лицом. - я думаю, что мы не нашли правильно твое обещание.
Возможно, то, что ты обещал, было никогда не останавливать разговор.
Тон дона Хуана был строгий. Выражение его лица было озабоченным. Я
хотел улыбнуться, но не посмел. Я думал, что дон Хуан был серьезен, но он
не был серьезен. Он рассмеялся. Я сказал ему, что если я не говорил, я
становился очень нервным.
- Тогда пойдем гулять, - сказал он.
Он привел меня ко входу в каньон у подножия холмов. Это была примерно
часовая прогулка. Мы отдохнули короткое время, и затем он повел меня через
густой пустынный подлесок к месту с водой; то есть к месту, где, как он
сказал, было водное отверстие. Оно было таким же сухим, как любое другое
место в округе.
- Сядь в центре водного отверстия, - приказал он мне.
Я повиновался и сел.
- Ты так же собираешься сесть здесь? - спросил я.
Я видел, что он собирался сесть в двадцати ярдах от меня. Я сел
коленями перед грудью. Он поправил мое положение и велел мне сесть так,
чтобы я подогнул мою левую ногу под себя, а правую согнул напротив ее
коленом вверх. Моя правая рука должна была лежать кулаком на земле, а
левая рука пересекала мою грудь. Он велел мне повернуться лицом к нему и
оставаться в этом положении, расслабившись, но не "непринужденно". Затем
он вынул беловатый шнурок из своего мешка. Он выглядел подобно большой
петле. Он закрепил его петлей вокруг своей шеи и натянул левой рукой, пока
он туго не натянулся. Он дернул натянутый шнурок правой рукой. Тот издал
монотонный вибрирующий звук.
Он ослабил зажатие, посмотрел на меня и сказал мне, что я должен
выкрикнуть особое слово, если я почувствую, что что-то напало на меня,
когда он дергал шнурок.
Я спросил, что должно было напасть на меня, и он ответил, чтобы я
замолчал. Он показал мне своей рукой, что он собирался начать. Но он не
начал; вместо этого, он дал мне еще одно предостережение. Он сказал, что
если что-то нападет на меня очень угрожающим образом, я должен принять
боевое положение, которое он показывал мне несколько лет назад и которое
заключалось в том, что я плясал, топая по земле левой ногой, в то же время
энергично хлопая по своему правому бедру. Боевое положение было частью
оборонительной техники, которая использовалась в случаях крайней
необходимости при опасности.
У меня появилось мрачное предчувствие. Я хотел узнать о том, почему
мы пришли сюда, но он не дал мне времени и начал дерганье шнурка. Он делал
это в различных темпах с регулярными интервалами примерно в двадцать
секунд. Я заметил, что, когда он дергал шнурок, он увеличивал натяжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95