Издатель отвернулся от жены, как будто сзади кто-то управлял его действиями. Приказывал смотреть вперед. Виктор сделал шаг назад. Еще один.
Ганис узнал его.
Когда издатель сказал что-то через плечо, Виктор повернулся и побежал, увертываясь от велосипедистов, слыша взвизги тормозов, ругань автомобилистов.
На тротуаре у музея он быстро обернулся — как раз открылись задние дверцы лимузина и выскочили двое мужчин. Один высокий, с бородой. Второй маленький, полный, Виктор его узнал. Он был одним из тех двоих в Сан-Августине, за которыми Виктор следил, прежде чем устроить инцидент с дочерью президента.
А теперь они устроили засаду Виктору.
Полный невыразимой ярости, он побежал к парку, к многолюдью и темноте. Убегая, он расслышал крик Ганиса:
— Виктор! Они заставили меня! Они меня заставили.
Глава 21
Через четыре часа после покушения на жизнь Виктора Уоррен Ганис с донельзя измученным лицом, сидел у себя в кабинете и не поднимал трубку звонившего телефона. Он беззвучно плакал, закрыв лицо руками.
Потом он потянулся за маленькой коричневой бутылочкой на столе, открыл, вытряхнул из нее три крошечные таблетки. Положив на язык, запил минеральной водой. Откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, минут пять слушал, как звонит телефон — это была его личная линия. Наконец открыл глаза, поднял трубку и спокойно произнес.
— Да, Виктор.
— Ты предал меня. Ты — предал — меня, — раздельно проговорил Полтава.
— Они угрожали убить меня, если я не сделаю в точности как они говорят. Я видел, как они убили Васэду здесь, в моем кабинете, так что сомневаться в их намерениях не мог. И еще я помогал им потому, что боялся за свою жену. Все очень просто. Прошу извинить, что так получилось, но тогда у меня не было выбора.
— Мне пришлось убегать, спасая свою жизнь. А все из-за тебя, подонок. Я затерялся в парке, среди толпы. Если б ты стоял передо мной, я бы тебя убил на месте. Где была полиция?
Ганис покачал головой.
— Полиции не было. Только те двое со мной в лимузине.
— Двое? Всего двое, черт возьми?
— Да.
— Ты сказал им, где я живу? Туда я не вернусь, конечно, но ты сказал?
— Я им сказал, да. Когда один из них приставил мне пистолет к виску, я рассказал ему все, что он хотел знать.
— Тебе известно, что происходит с людьми, которые меня предают.
Ганис опустил голову, вздохнул.
— Я знаю, Виктор, я знаю. Извини, но у меня сейчас на уме другие вещи. — Он кашлянул, прочищая горло. — Ты знаешь, что Ясуда Гэннаи умер?
Виктор помолчал. Когда?
— Прошлым вечером. Я только что говорил с Рэйко Гэннаи, и она…
— Ты сказал ей о том, что случилось сегодня?
Уоррен Ганис прикрыл глаза рукой.
— Да. — Голос у него был очень усталый. — Мне была нужна помощь, чтобы убрать тело Васэды. Не обращаться же в полицию. Как отметили мои гости, не в моем положении обсуждать краденые произведения искусства с полицией. Рэйко Гэннаи прислала за телом местных людей из «Мудзин». Я понятия не имею, что они с ним сделали, да меня это и не интересует сейчас.
— Почему они убили Васэду?
Уоррен Ганис объяснил.
— Ну, потеря небольшая, он был свиньей, твой помощник. Вероятно, госпожа Гэннаи рассказала тебе о связи твоей жены.
— Рассказала, да.
— Имя мужчины она назвала? — Виктора, казалось, все это забавляло.
— Да. Он работает на сенатора Фрэн Маклис.
— Когда не трахает твою жену. Его зовут Эдвард Пенни, а приятеля, толстячка, — Николас Максимилиан. Ты их сегодня видел первый раз. А мне они знакомы по Сан-Августину. Пенни также натравил на меня полицию в Англии, когда я там делал Ковидака на прошлой неделе. Получается два раза, он меня два раза чуть не погасил. Пора и мне кинуть в него говном, для разнообразия.
— Ты не упоминал, что Рэйко Гэннаи приказала тебе убить мою жену.
— Ты не упоминал, что Эдвард Пенни сидит в твоем лимузине и собирается отправить меня в лучший мир. Что же до твоей жены, то о ней поговори с Императрицей.
— Уже говорил. Я сказал Рэйко — если что-то случится с Акико, она об этом пожалеет. Пришлось напомнить, что я могу принести «Мудзин» столь же много зла, как и добра.
Виктор хохотнул.
— Пригрозил мечом, да? Старая корова перепугалась, я уверен. Любящий муж защищает свою заблудшую жену. Поглядеть — сердце радуется.
Ганис помассировал пальцем уголки глаз.
— Это не были пустые угрозы. Я очень люблю Акико, и если с ней что-нибудь случится, сумею отомстить Рэйко Гэннаи.
— Значит, ты и мне угрожаешь.
— Воспринимай как хочешь. Мне все равно. С тобой мне не сравниться, особенно в твоего рода работе. Но у меня есть свое оружие и я хорошо им владею.
— Вот как. Ну и что ж, не трудно быть храбрым на расстоянии. А то можно подумать, будто ты унаследовал боевой дух Ясуды Гэннаи.
Ганис, лицо которого было мокрым от слез, вытащил из складок кимоно носовой платок.
— Я знал его почти пятьдесят лет. Всем, что я есть, что у меня было или будет, я обязан ему. Жаль, я не смог сказать Ясуде, как люблю его.
— А я вот думаю, разделяет ли его вдова твою скорбь. По-моему, она дождаться не могла, когда он умрет. Если в ней и бушевала страсть, то не к нему. Ну а у тебя, мне кажется, положение не очень. Умер твой патрон, ты оскорбил Императрицу, успел со мной поссориться. Да, и еще от тебя ушла жена. Она ведь ушла, не так ли?
— Моя жена — это мое дело. Так или иначе, я ее верну. А ты запомни мои слова. Если с ней что-нибудь случится…
Виктор усмехнулся.
— Похвальная решительность. Но, как сказал Ницше: «Мало поднять меч. Нужно еще знать, против кого».
— Я сделаю все необходимое, чтобы защитить свою жену. Даже если понадобится пойти против тебя.
— Друг мой, друг мой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162