Мальчики и девочки, перед нами человек, у которого очень глубокие мысли, наверное, он путешествует на подводной лодке. Не знаю, почему ты играешь, и знать не хочу. Но я не должен терять деньги из-за твоих игр. Ты устроил небольшую операцию, чтобы финансировать свою поганую привычку, и, как ты мог уже догадаться, мне это не понравилось.Дюмас наклонился, опираясь руками о колени.— Из-за тебя мне пришлось замочить родителей Тоуни Да-Силва.Он увидел, как расширились глаза у Форта. Хорошо.— Ты их убил? — прошептал Форт. Закрыв глаза, он боролся с волной боли. Только сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, он смог продолжить. — В прессе писали об убийстве-самоубийстве. Муж убил её, потом себя. Иисусе, моя рука.— Пососи вот что, — сказал Дюмас. — Гэйл Да-Силва сказала Манни Деккеру, что её мужа преследует на улицах какой-то кролик из джунглей. А за час примерно до их смерти им позвонил тот же кролик и сказал, что может вернуть их дочь. За плату, разумеется. С трёх раз догадайся, кто этот загадочный копьеносец. Первые два не считаются.Форт молчал.— Да-Силва достаточно было показать тебя, — продолжал Дюмас, — и всем дальнейшим занялся бы Деккер. Лично я думаю, что он бы сделал из твоих яиц телячьи отбивные, если б ты стал запираться. Сколько ты мог продержаться, прежде чем сказать ему, что я взял Тоуни Да-Силва? Секунду? Полторы?— Как ты узнал про меня и Да-Силва, что они сказали обо мне Деккеру?— Дурацкий вопрос.— Ты прослушиваешь их телефоны?Дюмас потёр затылок мясистой рукой.— Я тебе сейчас объясню, что и куда. Помял я тебя немного потому, что твоя выходка могла стоить хороших денег мне и мистеру Фоксу. Я тебе уже говорил, что мы с мистером Фоксом собираемся продать Тоуни Да-Силва Смехотуну. А чего ты не знаешь, так это то, что мы получаем по сто двадцать пять тысяч на каждого. В целом двести пятьдесят кусков. Ты знаешь, конечно, почему мне нужны наличные.— Знаю, — выдавил из себя Форт.— Дюмас зажёг сигарету. — У меня был выбор. Или убить тебя, за то что ты чуть не лишил меня денег, отчаянно нужных Кену, или убить обоих Да-Силва, тем самым не допуская Деккера к тебе, ко мне и девочке.Дюмас стряхнул пепел в пепельницу на мясницком чурбаке.— Слушай меня. Для Деккера это личное дело. Он не отступится. Ты ещё жив потому, что Тоуни Да-Силва стоит для меня 125 тысяч, и потому что эта шлюха из бюро наркотиков, которую ты трахаешь, может поставлять некую информацию.Форт с трудом переместился в сидячее положение.— У тебя же нет фактов, ты не знаешь, как это было. Клянусь своей матерью, что не собирался ничего говорить этим Да-Силва. Я с ними играл, вот и всё.— Я понимаю, что ты пытался сделать. Ты хотел взять у Да-Силва деньги и ничего им не дать.— Слушай, о девочке мне сказала Сюзен, о'кей? Деккер у неё был и рассказывал всем в наркотиках, что ищет Тоуни. Я о том, что это же не секрет. И объявление в газете было, обещали вознаграждение.— Приколоти эти слова к своему черепу, Рассел. Мне не нужна вторая рука на руле. Тоуни Да-Силва — моё дело, моё и мистера Фокса. Я прямо вижу, как у тебя завращались глаза, когда ты узнал, что за девочку назначено вознаграждение. Пара телефонных звонков супругам Да-Силва, и ты вдруг становишься одним из богатых. А я никогда не узнаю, правильно? Рассел, я думаю, что медицинской науке придётся вскрыть твою задницу, чтобы найти мозги. Я действительно так думаю.Форт стряхнул свои очки с уха на паркетный пол.— Я много должен, ты можешь это понять? Не Поли Песциа, другим. Не повезло по-крупному, ставил не на то.— Иногда, — усмехнулся Дюмас, — я сомневаюсь, что ты умеешь считать до десяти, не снимая ботинок. Я помогаю тебе с Поли Песциа, а через минуту ты уже на другом крючке. Рассел Форт. Человек, который падает на дно, потом находит дырку в этом дне. Давай-ка послушаем о твоих новых кредиторах.Форт вытер слёзы тыльной стороной ладони.— Его зовут Спиндлер.— Руби Спиндлер. Займы под дикие проценты, букмекерство, скупка краденого. Он входит в организацию Ло-Касио в Бруклине.— Спиндлер вместе с Ло-Касио? — удивился Форт.— Рассел, пожалуйста. Ты был когда-то полицейским, забыл уже? Мы оба знаем, что азартные игры в Нью-Йорке контролируются итальяшками. Спиндлер не мог бы работать, если б не договорился с кем-то из них. А сделаю я вот что. Сколько ты должен Спиндлеру?— Десятку.— Десять тысяч долларов? Рассел, если б я тебя не знал, я бы поклялся, что ты неумён. Хорошо, слушай. Я дам тебе десять тысяч, отнесёшь их Спиндлеру. Расплатишься с ним — понял? Если проиграешь эти деньги, я заставлю тебя пожалеть, что ты на свет родился. Я тебя не убью, Рассел, но ты станешь просить, чтобы убил. Ты меня хорошо слышишь?Форт кивнул.— Ладно. Прежде всего ты поедешь в Вашингтон и возьмёшь бумагу для Смехотуна. Мы ему послали уже кучу, но он хочет ещё к своему приезду. Как я понял, он хочет изготовить тонну сотенных, поэтому бумага нужна побыстрее. Выезжаешь завтра вечером.Дюмас помолчал.— Схема такая же, как всегда с бумагой. Пробудешь до утра в Атлантик-Сити, поиграешь немного, а утром поедешь в Вашингтон, где навестишь свою старую тётушку Лоррэйн на Эйч-стрит. Проведи с ней не меньше трёх часов. Всё должно выглядеть натуральным, не забудешь? Перед тем как уехать, прихватишь бумагу Смехотуна. Бумага ждёт тебя в обычном месте.— Рука болит ужасно, — пожаловался Форт. — Мне к врачу надо.— Я ещё не закончил. Возьми Шлюшку. Пока она чувствует себя любимой, никуда не денется. Я тебе дам две тысячи на игру и расходы. Смотри не спусти всё, играя в триктрак.Поднявшись из кресла, Дюмас подошёл к бильярдному столу и присел рядом с Оскаром, который лёжа облизывал свои гениталии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97