Однако в течение ночи люди Ло-Касио унесут их из хранилища. Одновременно будут произведены изменения в грузовой документации: окажется, что вещевые мешки не поступали.Сразу после ограбления Майкл отправился в Нью-Йорк, где Найджелла ждала его в манхэттенском отеле. Уокердайн последует за ним на другом самолёте, они встретятся и вместе завершат дела с Ло-Касио. После того как Майкл получит свою долю чистых денег, он с Найджеллой уедет в Майами, где прежде всего подаст на развод. Самым приятным в браке с Ровеной была мысль о том, чтобы её оставить.У него было тридцать тысяч долларов от продажи подаренного Ровеной «Мерседеса» богатому архитектору из Кении, с которым он познакомился в клубе Уокердайна. Если не считать этого, Майкл покидал Англию с единственным чемоданом и осознанием немаловажного факта, что впервые за длительное время он кого-то победил.По счастливому совпадению, Ровена завтра улетала в Нью-Йорк по делам. Удачи ей. Майкл не рассчитывал столкнуться там с женой, но если так получится — подумаешь. В том, что касалось его, их брак окончился.В фойе Майкл несколько минут играл с идеей — не сбежать ли с мешком, содержавшим миллионы Ровены, мешок лежал сейчас у ног Уокердайна. Хорошая идея, но… Разумеется, Уокердайн и его ребята станут очень активно Майкла искать. Да к тому же семья Ло-Касио. С итальянцами если договорился, то договорился. А нарушил слово — ну, штык в задницу, считай счастливо отделался.Майкл обязан был также думать об Андресе и Найджелле, самых ему дорогих людях на земле. Ради них он не должен ничего напортить. Он обещал Андресу свободу, Найджелле — новую жизнь, а это включает и собственный салон красоты в Майами. Только деньги сделают всех троих свободными.А самое главное, деньги освободят его от Ровены. Встретив Найджеллу в казино, где она работала, он захотел поскорее бросить Ровену, бросить, бросить, бросить. Найджелла была магнетической силой, она притягивала Майкла своей теплотой и спокойствием, коих напрочь не было у жёсткой и сухой Ровены. Между ними возникла мгновенная жадная привязанность, наполненная сексом и живым интересом к проблемам другого…За те три часа, которые ушли на опустошение ящиков, никто из клиентов депозитария не появился. Наверно, благодарить следовало ледяной дождь. Один раз звонили из охранной фирмы; помня о зажигалке Уокердайна, Лекси ответил правильно.Майкл в фойе проводил время, выкуривая одну сигарету за другой. Он фантазировал, как истратит свою долю. Записные книжки Ровены могут подождать. Сейчас он слишком нервничал, читать не мог. Проглядит в самолёте. В пуленепробиваемую стеклянную панель входной двери Майкл смотрел на омытый дождём Шеферд Маркет. Скоро дождь должен перестать. Во всяком случае, он на это надеялся. Иначе может быть задержка с вылетом из Хитроу. Он подошёл к двери в хранилище. Уокердайн, Квиллмэн и Марки притомились набивать мешки.Уокердайн, весь потный, остановился, зажёг тонкую сигару и выдохнул кольца дыма к потолку. Затем подошёл к Майклу и прошептал:— Мы заканчиваем. Рассвет скоро. Надо, пока ещё можно, скрыть дождём и темнотой наши красивые лица. Заходи сюда, переоденься. Сейчас едем в аэропорт.
Нью-Йорк, шесть часов десять минут пополудни Майкл ввалился к Найджелле в её гостиничную комнату и стиснул девушку дрожащими руками. Он только что приехал из аэропорта Кеннеди и ещё не успел снять плащ и кожаную кепку. Они поцеловались, но думал Майкл о другом.Его покрасневшие глаза казались отсутствующими, он смотрел как бы сквозь неё.— Обними меня, пожалуйста, обними, обними, — шептал он.Она молча положила голову ему на грудь; сейчас сам расскажет, что случилось.— Ограбление прошло хорошо, — усталым голосом проговорил он. Мешки в пути, как и планировалось. Но… случилось что-то другое. — Он поднял руки, показывая — вот что у него.— Записные книжки Ровены, — пояснил Майкл. — Из её депозитарного сейфа. Бэби, я их читал в самолёте, когда летел сюда, и должен сказать — мне страшно. Пойми, страшно в полном смысле. Ровена влезла в очень большое дерьмо…Найджелла озабоченно нахмурилась.— Расскажи.— Она связалась с такими людьми, которых я бы и веслом не тронул. Они совершенно в другой лиге. Они меня убьют, если узнают, что я взял эти записные книжки.— Боже мой.— Ровена отмывает для них деньги. Большие деньги. И делает это при помощи своего детского фонда. Клиенты у неё в Европе, Америке, Азии. А ещё… Она продаёт детей некоторым из этих клиентов. Вот прямо берёт и продаёт ребёнка любому, кто готов заплатить.— Наверное, ты шутишь.Он судорожно стиснул записные книжки.— Здесь всё. Имена, цены, каких именно детей предпочитают эти выродки. Благотворительность у неё только для маскировки. Эта женщина не имеет права жить. Я тебе точно говорю, не имеет. Посмотри сама. Вот, читай.Через несколько минут сильно побледневшая Найджелла вернула записные книжки.— Что будем делать?— Не знаю. Я знаю только, что должен убраться от этой женщины как можно дальше. Видеть её лицо больше не хочу. Знаешь, почему она сегодня приезжает в Нью-Йорк? Она будет проводить аукцион рабов, продаст ещё несколько детей. Вместе с ней этим занимаются какой-то психиатр японец и частный детектив по имени Бен Дюмас. Иисусе, здесь всё чёрным по белому…Найджелла взяла его за руку и повела к большой кровати у окна, из которого был виден Центральный парк.— Отдохни, любимый. Поспи, потом обсудим, что делать дальше.— Должны позвонить люди Ло-Касио и сообщить, что мешки уже на складе. Надо будет договориться с ними о встрече. И Уокердайн должен позвонить. Знаешь, я даже есть не хочу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97