ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Владелец подтвердил, — правда, без особой уверенности, — что похожий человек звонил из магазина, находился он в кабинке недолго и, кажется, был один.
Перед входом, рядом с машиной сопровождения, притормозил Реммер и погасил фары.
— Остановитесь за углом, — проинструктировал Осборна Маквей.
Отель «Борггреве» был небольшим. Он находился в довольно отдаленном от центра районе, к северо-востоку от Тиргартена. Средняя часть дома, четырехэтажная, с фасадом шириной не более шестидесяти футов, соединяла два более высоких крыла. Вид у отеля был дешевый и запущенный. Последний этаж, комната 412, в конце коридора, сказал Каду.
Осборн обогнул квартал и припарковался возле белого «альфа-ромео» на углу. Расстегнув пиджак, Маквей достал револьвер и проверил обойму.
— Не люблю, когда меня обманывают, — проворчал он.
В отеле Маквей ничего не сказал Осборну по поводу его побега и встречи с фон Хольденом. Сейчас он позволил себе единственный намек, чтобы напомнить Осборну, кто отвечает за операцию.
— Убили моего отца, а не вашего, — строптиво произнес Осборн, глядя на него в упор. Ни извинений, ни обещаний на будущее. Он злился на Маквея, считая, что его использовали, как приманку, чтобы взять Веру, и еще больше за то, как обращались с ней полицейские. Встреча с Верой — ее голос, прикосновения — все это убедило Осборна в ее полной невиновности, отмело все подозрения в ее причастности к преступной группе. Теперь самым нестерпимым для него были положение Веры: Шолл и Маквей были в равной мере виноваты в том, что такие подозрения вообще могли возникнуть.
— Ночь, вполне вероятно, будет очень долгой, доктор, с массой непредсказуемых событий.
Спрятав револьвер в кобуру, Маквей подхватил с сиденья рацию и включил ее.
— Реммер?
— Я здесь, Маквей.
Голос Реммера прозвучал очень резко и громко.
— Все на связи?
— Да.
— Предупреди ребят, что мы пока не знаем, чего ждать, так что пусть будут поосторожнее.
Они услышали, как Реммер говорит по-немецки с полицейскими. Маквей с громким щелчком открыл бардачок и достал маленький пистолет, который был у Осборна во время его злополучной прогулки по Тиргартену. Маквей протянул ему пистолет.
— Выключите фары и заприте двери.
Бросив на него выразительный взгляд, Маквей вылез из машины. Внутрь ворвался клуб холодного воздуха, и дверца захлопнулась. Маквей ушел. В зеркальце заднего вида Осборн увидел, как он дошел до угла и расстегнул пиджак. Потом зашел за угол — и исчез из виду. Улица опустела.
* * *
С другой стороны к отелю «Борггреве» примыкала узкая улочка. В дальнем ее конце начинался большой квартал многоквартирных домов. Вести наблюдение оттуда было поручено инспекторам Келлерманну и Зайденбергу. Келлерманн стоял в тени контейнера для мусора и смотрел в бинокль на второе слева окно четвертого этажа. Он видел, что в комнате горит лампа, и это было все, о чем он мог сказать точно.
В наушниках прозвучал голос Литтбарского:
— Келлерманн, мы входим внутрь. Что-нибудь заметил?
— Ничего.
Келлерманн тихо отвечал в микрофон, прикрепленный к лацкану пиджака. Он взглянул на крупную фигуру Зайденберга около большого дуба дальше по улочке. Тот вел наблюдение за дверью черного хода отеля.
— У меня тоже ничего, — отозвался он.
Салеттл остановился в дверях большой спальни на втором этаже дома по Гаупт-штрассе, наблюдая за Эриком и Эдвардом, игриво помогающими друг другу завязать галстуки. Не будь они братьями-близнецами, подумал он, была бы образцовая гомосексуальная пара.
— Как самочувствие? — спросил он.
— Отличное, — отозвался Эрик, быстро к нему повернувшись.
— У меня тоже, — сказал Эдвард.
Салеттл на минуту задержался, потом вышел.
Спустившись по лестнице, он пересек коридор с резными дубовыми панелями и вошел в уютный кабинет с такой же отделкой. Шолл, в официальном костюме с белым галстуком, очень представительный, стоял перед камином с рюмкой коньяка в руке. Юта Баур в одном из своих знаменитых черных платьев устроилась в кресле позади него и курила турецкую сигарету с длинным мундштуком.
— Фон Хольден у Либаргера, — сказал Салеттл.
— Знаю, — ответил Шолл.
— Очень неудачно, что полицейский вздумал привлечь кардинала...
— Вам не следует волноваться ни о чем, кроме Эрика с Эдвардом и мистера Либаргера, — отрезал Шолл с ледяной улыбкой. — Эта ночь наша, дорогой доктор. Это ночь для всех нас, — внезапно он обернулся к ним, — не только ныне живущих, но и тех, кто уже мертв, но мужественно, самоотверженно и мудро подготовил начало. Эта ночь и для них. Для них мы познаем будущее, подходим к нему все ближе. — Глаза Шолла остановились на Салеттле. — И никто и ничто, дорогой доктор, — тихо закончил он, — не отберет у нас эту ночь.
Глава 114
— Я хотел бы получить ключ от комнаты четыреста двенадцать, — сказал по-немецки Реммер женщине с тускло-серыми волосами, сидевшей за конторкой. У нее были очки с толстыми стеклами, на плечи накинута коричневатая шаль.
— Этот номер занят, — изумленным тоном ответила она, потом покосилась на Маквея, стоявшего позади Реммера, слева от лифта.
— Ваша фамилия?
— С чего это я буду вам отвечать? Кто вы? Какое вы имеете право?
— Мы из полиции. — И Реммер показал удостоверение сотрудника берлинской полиции.
— Меня зовут Анна Шубарт, — быстро ответила женщина. — Что вы хотите?
Маквей и Нобл остановились посередине вестибюля, на полпути между парадным входом и лестничной площадкой, застеленной вытертым ковром цвета бургундского вина. Тесный вестибюль был выкрашен в горчичный цвет. У конторки стояла бархатная кушетка, два вытертых и непарных стула были придвинуты к камину, в котором тлел огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Перед входом, рядом с машиной сопровождения, притормозил Реммер и погасил фары.
— Остановитесь за углом, — проинструктировал Осборна Маквей.
Отель «Борггреве» был небольшим. Он находился в довольно отдаленном от центра районе, к северо-востоку от Тиргартена. Средняя часть дома, четырехэтажная, с фасадом шириной не более шестидесяти футов, соединяла два более высоких крыла. Вид у отеля был дешевый и запущенный. Последний этаж, комната 412, в конце коридора, сказал Каду.
Осборн обогнул квартал и припарковался возле белого «альфа-ромео» на углу. Расстегнув пиджак, Маквей достал револьвер и проверил обойму.
— Не люблю, когда меня обманывают, — проворчал он.
В отеле Маквей ничего не сказал Осборну по поводу его побега и встречи с фон Хольденом. Сейчас он позволил себе единственный намек, чтобы напомнить Осборну, кто отвечает за операцию.
— Убили моего отца, а не вашего, — строптиво произнес Осборн, глядя на него в упор. Ни извинений, ни обещаний на будущее. Он злился на Маквея, считая, что его использовали, как приманку, чтобы взять Веру, и еще больше за то, как обращались с ней полицейские. Встреча с Верой — ее голос, прикосновения — все это убедило Осборна в ее полной невиновности, отмело все подозрения в ее причастности к преступной группе. Теперь самым нестерпимым для него были положение Веры: Шолл и Маквей были в равной мере виноваты в том, что такие подозрения вообще могли возникнуть.
— Ночь, вполне вероятно, будет очень долгой, доктор, с массой непредсказуемых событий.
Спрятав револьвер в кобуру, Маквей подхватил с сиденья рацию и включил ее.
— Реммер?
— Я здесь, Маквей.
Голос Реммера прозвучал очень резко и громко.
— Все на связи?
— Да.
— Предупреди ребят, что мы пока не знаем, чего ждать, так что пусть будут поосторожнее.
Они услышали, как Реммер говорит по-немецки с полицейскими. Маквей с громким щелчком открыл бардачок и достал маленький пистолет, который был у Осборна во время его злополучной прогулки по Тиргартену. Маквей протянул ему пистолет.
— Выключите фары и заприте двери.
Бросив на него выразительный взгляд, Маквей вылез из машины. Внутрь ворвался клуб холодного воздуха, и дверца захлопнулась. Маквей ушел. В зеркальце заднего вида Осборн увидел, как он дошел до угла и расстегнул пиджак. Потом зашел за угол — и исчез из виду. Улица опустела.
* * *
С другой стороны к отелю «Борггреве» примыкала узкая улочка. В дальнем ее конце начинался большой квартал многоквартирных домов. Вести наблюдение оттуда было поручено инспекторам Келлерманну и Зайденбергу. Келлерманн стоял в тени контейнера для мусора и смотрел в бинокль на второе слева окно четвертого этажа. Он видел, что в комнате горит лампа, и это было все, о чем он мог сказать точно.
В наушниках прозвучал голос Литтбарского:
— Келлерманн, мы входим внутрь. Что-нибудь заметил?
— Ничего.
Келлерманн тихо отвечал в микрофон, прикрепленный к лацкану пиджака. Он взглянул на крупную фигуру Зайденберга около большого дуба дальше по улочке. Тот вел наблюдение за дверью черного хода отеля.
— У меня тоже ничего, — отозвался он.
Салеттл остановился в дверях большой спальни на втором этаже дома по Гаупт-штрассе, наблюдая за Эриком и Эдвардом, игриво помогающими друг другу завязать галстуки. Не будь они братьями-близнецами, подумал он, была бы образцовая гомосексуальная пара.
— Как самочувствие? — спросил он.
— Отличное, — отозвался Эрик, быстро к нему повернувшись.
— У меня тоже, — сказал Эдвард.
Салеттл на минуту задержался, потом вышел.
Спустившись по лестнице, он пересек коридор с резными дубовыми панелями и вошел в уютный кабинет с такой же отделкой. Шолл, в официальном костюме с белым галстуком, очень представительный, стоял перед камином с рюмкой коньяка в руке. Юта Баур в одном из своих знаменитых черных платьев устроилась в кресле позади него и курила турецкую сигарету с длинным мундштуком.
— Фон Хольден у Либаргера, — сказал Салеттл.
— Знаю, — ответил Шолл.
— Очень неудачно, что полицейский вздумал привлечь кардинала...
— Вам не следует волноваться ни о чем, кроме Эрика с Эдвардом и мистера Либаргера, — отрезал Шолл с ледяной улыбкой. — Эта ночь наша, дорогой доктор. Это ночь для всех нас, — внезапно он обернулся к ним, — не только ныне живущих, но и тех, кто уже мертв, но мужественно, самоотверженно и мудро подготовил начало. Эта ночь и для них. Для них мы познаем будущее, подходим к нему все ближе. — Глаза Шолла остановились на Салеттле. — И никто и ничто, дорогой доктор, — тихо закончил он, — не отберет у нас эту ночь.
Глава 114
— Я хотел бы получить ключ от комнаты четыреста двенадцать, — сказал по-немецки Реммер женщине с тускло-серыми волосами, сидевшей за конторкой. У нее были очки с толстыми стеклами, на плечи накинута коричневатая шаль.
— Этот номер занят, — изумленным тоном ответила она, потом покосилась на Маквея, стоявшего позади Реммера, слева от лифта.
— Ваша фамилия?
— С чего это я буду вам отвечать? Кто вы? Какое вы имеете право?
— Мы из полиции. — И Реммер показал удостоверение сотрудника берлинской полиции.
— Меня зовут Анна Шубарт, — быстро ответила женщина. — Что вы хотите?
Маквей и Нобл остановились посередине вестибюля, на полпути между парадным входом и лестничной площадкой, застеленной вытертым ковром цвета бургундского вина. Тесный вестибюль был выкрашен в горчичный цвет. У конторки стояла бархатная кушетка, два вытертых и непарных стула были придвинуты к камину, в котором тлел огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192