Жрец выступил вперед, мимо оцепеневшего генерала.
— Время движется подобно горе, Сарин, — прошептал джьерн. Он наклонился к принцессе так близко, что нагрудные пластины доспеха почти касались ограждающих ее рук Киина. — Оно идет так медленно, что большинство Даже не замечает изменений. Но если не двигаться вместе с ним, оно сокрушит тебя.
С этими словами он развернулся и зашагал прочь; ветер кинул его плащ в лицо Ионделу и Киину.
Киин с ненавистью смотрел вслед жрецу. Когда тор скрылся за углом, он повернулся к графу:
— Пошли, генерал. Надо отвести Сарин домой и дать ей отдохнуть.
— На отдых нет времени, дядя. Нужно собирать наших заговорщиков; нам необходимо встретиться как можно скорее.
Киин приподнял одну бровь.
— У нас еще будет время, Ин. Ты не в состоянии…
— У меня получились прекрасные каникулы, — заявила девушка. — Но пора вернуться к работе. Возможно, когда все закончится, я смогу сбежать обратно в Элантрис. Но сейчас необходимо остановить Телри, пока он не поднес королевство вирну. Отошли курьеров к Ройэлу и Эхану. Я хочу встретиться с ними как можно скорее.
Дядя остолбенело смотрел на нее.
— Кажется, с ней все в порядке, — улыбнулся Иондел.
Повара теоданского дворца на собственном опыте давно убедились: если принцесса голодна, то ест она за целое войско.
— Ешь быстрее, кузина, — посоветовал Люкел, когда она прикончила содержимое четвертой тарелки. — А то мне показалось, что ты успела распробовать последнюю порцию.
Сарин не удостоила его вниманием и замахала Киину, чтобы он нес следующий деликатес. Ей говорили, что если голодать довольно долго, то желудок усохнет и станет требовать меньше пищи для насыщения. Если бы тот, кто выдумал эту теорию, вглянул на ее пиршество, ему бы оставалось только поднять в знак поражения руки.
Принцесса сидела за обеденным столом дяди в компании Люкела и Ройэла. Старый герцог только что прибыл, и Сарин на мгновение почудилось, что при виде ее он чуть не лишился чувств от неожиданности. Но потом он быстро взял себя в руки, вознес на одном дыхании благодарственную молитву Доми и теперь в изумленном молчании сидел на стуле напротив.
— Честно признаюсь, что никогда не видел, чтобы женщина ела так много, — одобрительно выговорил Ройэл. В его глазах не меркло недоверчивое благоговение.
— Она — теоданская великанша, — серьезно возразил Люкел. — Нечестно сравнивать Сарин с обычной женщиной.
— Я бы ответила, не будь так занята едой. — Принцесса угрожающе помахала вилкой.
Она даже не представляла, насколько голодна, пока не вошла на кухню Киина, где в воздухе пряным туманом висели запахи прошлых пиров. Она только сейчас в полной мере оценила, как полезно иметь в дядьях повидавшего весь мир кулинара.
Киин вошел в столовую со сковородой шипящего мяса с овощами в красном соусе.
— Джиндоский Раи Домо Май, что означает «мясо в огненной кожице». Тебе повезло, что у меня нашлись подходящие ингредиенты, в прошлом году собрали небогатый урожай джиндоского раидельского перца и… — Он замолчал, когда Сарин выложила все на тарелку. — Тебе все равно, да? — со вздохом спросил он. — Я мог подогреть помои, и ты бы умяла их с равным восторгом.
— Я все поняла, дядя, — заверила его Сарин. — Ты страдаешь за свое искусство.
Киин присел к заставленному пустыми блюдами столу.
— Ты, несомненно, унаследовала семейный аппетит.
— Она большая девочка, — заступился Люкел. — Ей требуется много горючего.
В промежутке между двумя жевками принцесса испепелила его взглядом.
— Она хоть червячка заморила? — спросил Киин. — У меня заканчиваются продукты.
— Ну, — откликнулась девушка, — я думаю, это все. Вы не представляете, какова жизнь в Элантрисе, господа. Мне там очень понравилось, но с едой — проблемы.
— Я удивлен, что там вообще нашлась пища, — сказал Люкел. — Элантрийцы любят поесть.
— Но могут обходиться и так, — возразил Киин. — Так что им нетрудно сделать запасы.
Сарин продолжала жевать, не глядя на дядю и его пасынка. Но их слова ее заинтриговали: откуда они столько узнали про элантрийцев?
— Что бы там ни случилось, — произнес Ройэл, — мы благодарны Доми за ваше возвращение.
— Мое исцеление не так чудесно, как кажется, — сказала принцесса. — Кто-нибудь запомнил, сколько провел в Элантрисе Хратен?
— Четыре или пять дней, — после недолгих подсчетов ответил Люкел.
— Готова поспорить, что пять — ровно столько, сколько прошло между моей отправкой в город и «исцелением».
Герцог кивнул.
— Джьерн явно приложил руку к вашим бедам. Вы уже разговаривали с отцом?
У Сарин сердце ушло в пятки.
— Нет. Я… скоро поговорю с ним.
В дверь постучали, и через секунду в столовую вошел Иондел, а за ним по пятам спешил Шуден в костюме для верховой езды; посыльный оторвал молодого джиндосца от прогулки верхом с Ториной.
Лицо барона расплылось в не свойственной ему широкой улыбке.
— Надо было догадаться, что вы обязательно вернетесь, Сарин. Если кто-либо сумеет спуститься в ад и возвратиться невредимым, так это вы.
— Вряд ли невредимой. — Девушка провела ладонью по безволосой голове. — Вы что-нибудь нашли?
— Вот, госпожа. — Иондел протянул короткий светлый парик. — Лучшее, что я смог отыскать; большинство на ощупь такие грубые — готов поклясться, они сделаны из конского волоса.
Сарин придирчиво оглядела парик; он едва доставал ей до плеч. Но все лучше, чем лысая голова. За время изгнания потеря волос расстраивала принцессу сильнее всего. Пройдут годы, пока они отрастут до привычной длины.
— Жалко, что никто не собрал мои волосы. — Она отложила парик, чтобы примерить позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200