Думаю, что подешевле коровы. Я и Петр тебя часто вспоминаем. Да! Я продала всех собак, так как мне это занятие надоело. На днях ездила в конно-спортивный комплекс, в Москву, в Измайловский пар. В общем, содержание конюшен дело хлопотливое, без мужчин там вообще не обойтись..."
... В конце марта пришла долгожданная весна. С утра на застоявшиеся, оледеневшие сугробы обрушивались лучи уже теплого соолнца и день оказался неожиданно длинным и ярким. Но более всего Аллу поразили перемены в брате. Он словно взорвался изнутри, раза по три на день приезжал на машине, каждый раз с новостями и проектами. Поначалу одобрил идею окончательной ликвидации собачьего питомника, потом заявил, что пора перебираться на постоянное жительство в Москву. Алла спросила потеряно.
- Хорошо, Виктор.. А на что я буду жить?
- Об этом не задумывайся! - решительно посоветовал брат. - Распредели все свои сбережения на три месяца. И за это время у нас произойдут большие перемены!
Впрочем, первая перемена наступила буквально на следующий день. Заваров явился в дом Аллы в паре с интересной девушкой - изящной и хрупкой - и уже по тому, как он представил её, сестра поняла, что на этот раз в жизни брата Виктора появилась уже не проходная "чувиха", а нечто посерьезней.
- Это Наташа! - подчеркнуто и едва ли не официально представил Заваров. - А это моя сестра Алла. Будьте знакомы и понравьтесь друг другу на долгие годы.
Девушка засмеялась и сразу пришлась по душе Алле, хотя и показалась несколько чересчур развязной. Петька же при знакомстве с тетей Наташей нашел правильное обращение с первых слов:
- Хеллоу, гёрл!
За что и получил от дяди Вити дружеский подзатыльник, но Наташа лишь рассмеялась.
- Правильно, малыш, - гёрл! Никогда не деликатничай с женщинами! Они любят грубых мужиков!
Без всяких церемоний она принялась разглядывать дом, моментально определив, что он из себя представляет.
- Неплохой особняк! Ну, на Лазурный Берег Ниццы его, положим переноситть было бы стыдно, а куда-нибудь на теплые берега Крыма сгодится! Камин - не модный. А вот часы - раритет! Антиквар!
Старинные настенные часы фирмы "Митад", (деревняый метровый чехол, бронзовый маятник) доставшиеся Алле ещё от бабки были её гордостью и Алла поразилась мгновенной и точной оценке девчонки.
- Им ровно сто три года. - сказала Алла, а Наташа спросила, обнаружив знание техники дела.
- Ходят если завести? Механизм оригинальный или уже новый, современный?
Алла засмеялась.
- Если завести, то ходят ровно две минуты семнадцать секунд, что не вытворяй. А механизм родной.
- Не меняйте! - приказным тоном заявила Наташа. - Поставите новый механизм, цена упадет вдвое. Куранты бьют?
- Бьют. - ответил Виктор, открыл дверцу часов, завел их и механизм выдали пять мелодичных, глубоких ударов - словно позывные минувшего века.
Наташа одобрила радостно:
- Так! Звук суппер-люкс! Если немного подреставрировать корпус, то штуковина потянет, - она прищурилась. - Тысячи на полторы баксов!
- Серьезно? - удивилась Алла.
- Погрешность не более десяти процентов. На такие вещи есть ретивые любители. - бросила Наташа и тут же закапризничала. - Ну, что будем дома сидеть, или устроим какой-нибудь турпоход?
Алла поняла, что эта девочка стремилась к празднику каждой минуты. Но при всем при том, обладала изрядной хваткой. Сама Алла, к примеру сказать, даже приблизительно не могла определить цену старинным бабкиным часам.
глава 3. Отметка 12 метров.
Тоннель уже заметно вытянулся и пришлось ставить подпорки, когда Гриша получил третье письмо от Аллы. Он чуть с ума не сошел от радости, потому что на этот раз уловил в нем ту чувственную реакцию на собственные письма, которой робко ждал. Тескст, написанный Аллой, словно впечатался ему в мозг.
"...каждый день я вспоминаю тебя и не могу от этого отделаться. Таких людей, как ты, я в своей жизни не встречала и мне будет очень больно, если мы с тобой никогда не увидимся. Но почтальон, который передает твои письма, говорит, что тебе можно верить, что ты обязательно к нам вернешся. Ваша работа скоро завершится и ты приедешь к нам. Вспоминает тебя и Петька, он даже почему то называет тебя то "дядей", то "папой". Это, конечно, уже слишком, но и я тоже вспоминаю тебя, как родного человека..."
Гриша сразу нашел первые слова ответа: "Дорогая Алла! Мы работаем здесь, не видя солнца. И солнечным лучем в этой жизни для меня, является, каждое твое письмо..."
Он уже приучился отличать утро от вечера, (точнее начало и конец вахты) - по питанию. Утром давали кашу, яйца, компот и чай с кофе. Вечером борщи, мясо, чай - без кофе и компота. Но какая неделя, какой день шел от начала работ он не знал, да его это и не интересовало. Перед началом каждой вахты Бригадир сообщал пройденное количество метров и теперь их было двенадцать. Чуть меньше половины всей проектной длиннны. Гриша привык к тесноте, замкнутому пространству настолько, что не обращал внимания на это.
"...Я хочу, Алла, чтобы между нами не было никаких секретов. Еще в десятом классе у меня была большая любовь. Но я теперь даже плохо помню лицо той девочки. Ее звали Лариса и она была похожа на тебя. Но ты красивее, потому что самая красивая на этой земле. Я знаю, что мало что могу для тебя с Петькой сделать, но сделаю все, что вы захотите. Я здесь, на этой работе, немножко, конечно, раб. Но совсем я буду рабом, когда вернусь к тебе..."
Гриша так изнурял себя в забое, что к концу вахты еле добредал до стола, заглатывал пищу и безжизненно валился на койку. Но в новую смену кидался на работу с тем же ожесточением. За прошедшие дни вся бригада так и не нашла общего языка, не стала более дружеской и внимательней друг к другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145