Стальной взор Ататюрка еще много
десятилетий будет пронзать мысленный пейзаж нации. Ататюрк попросту не
иссяк и не собирался иссякать еще долго.
Наконец лимузин подкатил к величественному розовому отелю, лежащему, ка
к бриллиант, на азиатском берегу Босфора. Это традиционное летнее убежищ
е богачей, известное в городе под местным именем Yali, возвел в девятнадцато
м веке оттоманский визирь. Ататюрк недолюбливал упадочническую султан
скую мишуру, поэтому двадцатый век был с этим приморским дворцом строг. П
осле Первой мировой войны его разграбили греческие солдаты. В тридцатые
годы на верхнем этаже жил Ким Филби
Ким Филби Ц сотрудник английской разведк
и, работал на советскую разведку. Стерлинг, видимо, путает даты: Филби был
резидентом английской разведки в Стамбуле в 1947-1949 годах.
, в сороковые здесь находился оплот зловещего турецко-германского
союза, в пятидесятые и шестидесятые он превратился в мрачную ночлежку д
ля советских коммивояжеров-параноиков. В семидесятых и восьмидесятых э
тот обломок империи чуть было не рухнул от ветхости: его изящные некогда
портики обвисли, как вдовий подбородок, причал сгнил, крыша, облюбованна
я летучими мышами, растеряла большую часть изогнутой черепицы.
Но однажды министр, дядя Озбея, решил, что расширяющиеся деловые интерес
ы турецкой разведки нуждаются в надежном причале для скоростных судов. В
девяностые годы Черное море стало морем «черного рынка», ибо омывало за
раженные мафией берега Болгарии, Румынии, Украины, Грузии и России. Во все
х этих странах понятия не имели, что такое честное правительство, их насе
ление ни в грош не ставило таможенников, сборщиков налогов, агентов служ
б борьбы с распространением наркотиков и огнестрельного оружия.
Эти сказочные возможности стали для умирающего оттоманского Yali облакам
и, пролившими золотой дождь. Через него хлынул поток денег, выручаемых ко
нтрабандой наркотиков и оружия. Вместе с ее тайными распорядителями рас
цвел и этот небольшой дворец. В нем опять забила ключом жизнь, его стены, о
заренные восходящим солнцем Ц богатством нуворишей конца века, были вн
овь покрашены традиционной темно-розовой краской оттоманской эпохи. Те
рритория дворца, огороженная витым чугуном, насквозь просматривалась к
амерами слежения, у электрифицированных ворот встали турецкие парашют
исты в белых касках с белыми ремешками на подбородках, в белых перчатках.

Ворота распахнулись, пропустили лимузин и снова затворились. Старлиц и З
ета вылезли, забрали сумки и зашагали мимо сиятельного коллекционного «
астон-мартина», чудовищного бронированного «мерседеса» и автомобильч
ика спортивного класса. Дворцовый вестибюль встретил их головокружите
льной элегантностью: фантастической золотой росписью на стенах, дивана
ми под красным бархатом и синим шелком, восьмиугольными черепаховыми и ф
аянсовыми столиками. Дежурный трудился за внушительной стойкой красно
го дерева при свете лампы в виде огромной жемчужины. Он почтительно приг
ласил вновь прибывших в изящный зеркальный альков с ослепительным марц
ипановым потолком, подал им кофе в крохотных серебряных чашечках и леден
цы.
Старлиц с удивлением узнал в этом услужливом человеке Дрея, бывшего гром
илу, состоявшего при Озбее.
Дрей происходил из затерянной деревушки Верхней Анатолии, в его тяжелые
ручищи так и просились кусачки или нож для сдирания бараньих шкур. Тепер
ь на нем был безупречный итальянский костюм, физиономия гладко выбрита,
зубы сияли белизной, волосы напомажены, как у парламентского атташе. Сам
ое странное, Дрей чувствовал себя здесь как рыба в воде, словно считал вла
дельца казино, залитого цементом, естественной ступенькой к своей уютно
й ливрейной синекуре. Он принял у Старлица визитную карточку и неслышно
удалился. Старлиц смутился: карточка долго пролежала в портмоне, а портм
оне Ц в заднем кармане, что не могло не сказаться на качестве полиграфии.

Поерзав на диване, он взял чашечку с кофе. Напиток его не оживил, но по край
ней мере отвлек. Густой аромат кардамона. По-каирски. Кофе был превосходн
ый, он такого не заслужил.
Время текло медленно. Зета совершенно расклеилась: у нее текло из носа, не
мытые волосы спутались. Она нервно постукивала каблуками по полированн
ой диванной ножке. У Старлица были напряжены нервы, настроение было ни к ч
ерту. Но он знал, что все испортит, если засуетится. Даже подняться с диван
а было бы для него героическим усилием, поэтому он попросил Дрея принест
и Зете апельсиновой «фанты». Зета с бульканьем выпила всю бутылку до дна
и, отдуваясь, уронила липкую посуду на трапезундский ковер ручной работы
, чтобы, сраженная детской скукой, повалиться на диван. Ей очень хотелось в
ыглядеть непокорным подростком, отловленным в диких просторах Кавказа
и доставленным пред очи безразличного султана.
На одной из ближайших дверей повернулась серебряная ручка. Появилась су
перзвезда, за ней семенил мультимиллионер. Зета выпрямилась, как пружина
.
Ц Это она!
На Гонке Уц были серьги-слезки, волосы зачесаны наверх в стиле «замороже
нная бомба», умопомрачительный торс был заключен в кольчугу из персиков
ой тафты от Александра Маккуина
Александр Маккуин Ц английский модельер,
изобретатель рейверских штанов, преемник Джона Гальяно на посту главно
го дизайнера Givenchy.
. Ее преследователем был коренастый загорелый субъект в розовых ав
иаторских очках, костюме банкира и галстуке капитана индустрии с виндзо
рским узлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92