— Это еще не значит, что он ее убил.— В том-то все и дело. Мне приходилось видеть убийц, которые от души жалели, что их жертв уже нет в живых, — думаю, что и наоборот тоже случается. И я не пытаюсь изображать из себя ходячий детектор лжи. Конечно, я не всегда могу распознать, когда человек врет. Но с ним это раз плюнуть. Стоит ему раскрыть рот — и можешь быть уверен, что он втирает тебе очки.— Он сделал это в одиночку?Джо мотнул головой:— Не могу себе представить, как он мог это сделать. Женщину употребили спереди и сзади, и по всем признакам — с применением силы. Сперма, обнаруженная во влагалище, определенно не принадлежит мужу. Другая группа крови.— А сзади?— Там спермы не оставили. Может, тот, кто работал сзади, наслушался о пользе презервативов.— Вполне современное изнасилование, — заметил я.— Ну, ты же знаешь, что пишут в листовках, которые распространяет Департамент здравоохранения, — сексуальное воспитание населения и все такое. Во всяком случае, на первый взгляд это были двое грабителей, как он и говорил.— А есть еще какие-нибудь вещественные доказательства, кроме спермы?— Лобковые волосы. Похоже, двух видов — одни определенно не мужа, другие — возможно, его. Штука в том, что по лобковым волосам мало что можно узнать. Известно только, что и те и другие принадлежали лицам мужского пола белой расы, — пожалуй, больше ничего. К тому же если даже выяснится, что какие-нибудь из них действительно принадлежали Термену, то и это ничего не доказывает. Он же, черт возьми, был ее муж — ничего удивительного, если женщина день-другой носит в собственных зарослях мужний волосок.Я задумался, потом сказал:— Для того чтобы Термен мог проделать такое в одиночку…— Это исключено.— Ничуть не исключено. Все, что ему для этого было нужно, — чья-то сперма и клочок волос.— Откуда он мог их раздобыть? Отсосать у какого-нибудь матроса и сплюнуть в презерватив?У меня в памяти на мгновение всплыли слова Лай-мена Уорринера о Термене, забившемся в шкаф.— А хоть бы и так, — сказал я. — Я просто перебираю все варианты — что хоть мало-мальски возможно, а чего не могло быть никак. Допустим, он так или иначе раздобыл чужую сперму и волосы. Потом отправился с женой в гости, вернулся домой…— Поднялся на четвертый этаж и попросил ее подождать минутку, пока он не взломает дверь в квартиру Готшальков. «Смотри-ка, золотце, я научился открывать дверь без ключа».— Дверь была взломана?— Ломиком.— Это могли сделать после.— После чего?— После того, как он ее убил, и до того, как вызвал полицию. Скажем, у него был ключ от квартиры Готшальков.— Они говорят, что не было.— Они могли не знать, что у него есть ключ.— У них на двери два замка.— У него могли быть два ключа. «Погоди-ка, золотце, я обещал Рою и Ирме поливать их цветы».— Их зовут не так. Альфред Готшальк — это адвокат. А как зовут его жену, не помню.— «Я обещал Альфреду и как-ее-там поливать их цветы».— В час ночи?— Какая разница? А может, он сказал, что хочет взять у Готшальков какую-нибудь книжку почитать. Может, они оба были немного под мухой после гостей, и он предложил ей тайком залезть в квартиру Готшальков и потрахаться на их кровати.— «Вот здорово будет — точь-в-точь как тогда, когда мы еще не поженились».— Что-то в этом роде. Он заманивает ее туда, убивает, инсценирует изнасилование и подбрасывает вещественные доказательства — сперму и волосы. У нее ничего не нашли под ногтями? Может, она царапалась?— Нет, но он и не говорил, что она от них отбивалась. К тому же их было двое — один мог держать ей руки, пока другой получал удовольствие.— Давай-ка еще раз покрутим тот вариант, в котором он все делает в одиночку. Он убивает ее и инсценирует изнасилование. Потом приводит квартиру Готшальков в такой вид, как будто она была ограблена. Вы привезли сюда Готшальков, спросили, что у них пропало?Он кивнул:— Приезжал он, Альфред. Сказал, что его жена больна и ей лишний переезд противопоказан. Они держат пару сотен долларов в холодильнике — на непредвиденные расходы, и эти деньги исчезли. Еще пропали какие-то драгоценности — фамильные, запонки и кольца, которые достались ему по наследству и которых он не носит. Ее драгоценности тоже исчезли, но он не смог их описать, потому что не знает, что они взяли с собой во Флориду и что хранится в банковском сейфе. Все самое ценное или в банке, или во Флориде, поэтому он считает, что ущерб невелик, но составить список украденного не может без Рут. Вот как зовут его жену — Рут. Я так и думал, что рано или поздно вспомню.— А как насчет мехов?— Никаких мехов у нее не было. Она активистка движения за права животных. Да и зачем ей меха, если она шесть месяцев и один день в году проводит во Флориде?— Шесть месяцев и один день?— Это минимум — он дает им право с точки зрения налогового ведомства считаться постоянными жителями Флориды. Во Флориде не берут подоходного налога в пользу штата.— Я думал, он на пенсии.— Ну, у него все равно есть какие-то доходы. Ценные бумаги и так далее.— Значит, мехов нет, — сказал я. — А что-нибудь громоздкое? Музыкальный центр, телевизор?— Ничего. Там было два телевизора, один большой проекционный в гостиной и один поменьше в задней спальне. Тот, что в спальне, они выключили из розетки и перенесли в гостиную, нотам и оставили. Возможно, собирались забрать его и либо забыли впопыхах, либо побоялись привлечь к себе внимание — ведь в квартире лежала убитая женщина.— Если только они знали, что она мертва.— Они размозжили ей все лицо и удавили ее же собственными колготками. Ясно, что выглядела она малость похуже, чем до того, как с ними встретилась.— Значит, они взяли немного наличных и кое-какие драгоценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88