Нэш нетерпеливо покачал головой.
– Ваш вывод говорит лишь о том, что вы совсем не знаете ее, – сказал он. – За искусственно созданным фасадом силы прячется душа тонкая и хрупкая, как стекло.
Темный взгляд Толбота устремился в дальний угол комнаты. Казалось, он внимательно обдумывал сказанные ему слова.
– Признаюсь вам, Нэш, я не увидел в ней этой второй стороны.
– Этого не видит никто, – сказал Нэш. – Об этом знают только ее близкие. По этой причине я отдам ее в руки только того мужчины, кто сумеет бережно обращаться с ней и будет способен понять, что за сокровище ему достается. Но я не тороплюсь. Я жду, когда она сама будет готова. Вы меня понимаете?
Тристан почувствовал себя не в своей тарелке и к тому же почти несчастным. Он опустил глаза и коротко кивнул:
– Смею надеяться, милорд, что мы достигли с вами понимания.
– И я надеюсь на то же, сэр, – сухо проговорил Нэш. – Если моей сестре вами будет причинена боль, я не стану вникать в подробности, а у вас уже не будет возможности оправдаться.
В лице Толбота не дрогнула ни одна мышца.
– Я не сделаю Федре ничего плохого, сэр. – Его голос прозвучал твердо и уверенно. – Поэтому ваши угрозы бессмысленны. – С этими словами Толбот поднялся, поклонился и направился к двери.
Лежавшая на узкой койке девушка подсунула под голову руки и тяжело вздохнула. Падавший из окна луч солнца осветил ее обнаженную спину, изуродованную красными дли иными рубцами. Вокруг нее суетилась пожилая женщина и смачивала влажной салфеткой вздувшуюся кожу.
Когда становилось особенно больно и мазь жгла кожу, девушка начинала тихо постанывать.
– Тихо, Флора, тихо. А то она услышит и придет сюда, – шептала старуха. – Накинется на тебя как зверь, а тебе уже и без того плохо. Так что лежи тихонечко.
– Я ни в чем не виновата, – снова всхлипнула девушка. – Это просто какой-то негодяй… сумасшедший, Хетти. Я… я не знала, когда это кончится. Это невозможно вынести.
Внезапно дверь распахнулась. На пороге появилась высокая худая женщина со светлыми волосами, которые выглядели несколько неестественно на фоне ее черного блестящего одеяния. Девушка всхлипнула уже громче и отвернулась к стене.
– Что здесь происходит? – Мадам Вострикова ткнула пальцем в сторону лежащей на кровати Флоры, пойманный ее кольцом с рубином луч солнца распался на сотню осколков, разлился крошечными лужицами по полу и стенам комнаты, красными пятнами крови проступил на теле девушки. – Почему Флора здесь, а не добывает наверху свой кусок хлеба в поте лица?
Старуха осторожно поставила миску с водой на тумбочку, положила салфетку.
– Я, кажется, задала вопрос. – Мадам быстро прошла в комнату, шелестя своими юбками. Замахнулась рукой для удара.
Старуха слегка присела и вжала голову в плечи.
– Ее прислал сюда лорд Хорровуд, мадам. Флоре стало плохо, она заболела.
– Заболела? – пронзительно взвизгнула Вострикова. – Если эта маленькая сука подведет меня, то, обещаю, ее болезнь окажется смертельной.
– Она потеряла сознание, – пробормотала старуха. – Хорровуд исхлестал ее плеткой так, что Флора упала в обморок. Вы только посмотрите на эти раны, она неделю не сможет сесть.
Мадам нагнулась над кроватью и, быстрым умелым движением схватив девушку за волосы, резко подняла вверх ее голову. Глаза Флоры, в которых застыл ужас, устремились на Вострикову.
– А теперь послушай меня, маленькая бездельница, – прошептала мадам. – Мне нужен лорд Хорровуд, и тебе платят за то, чтобы он приходил сюда. Ты слышишь меня?
– Я старалась, мэм. Я очень старалась, – задыхаясь и дрожа всем телом, бормотала Флора. – Клянусь Господом Богом, я делала все, что он велел. Но он так сильно стегал меня кнутом… Я не выдержала… Я не смогла… перенести этого…
– Значит, вот как ты меня отблагодарила, маленькая дрянь! – Мадам с силой тряхнула голову девушки. – Я вытащила тебя из Уайтчепела, одела, накормила, дала крышу над головой, и это твоя благодарность?
– Простите, – заплакала девушка, уткнувшись в матрас. – Я хочу уйти обратно. Я лучше буду зарабатывать по три пенни, лежа на спине на Брик-лейн.
Мадам рассмеялась.
– Эти фантазии достойны Хорровуда, – бросила она. – А теперь быстро вставай, одевайся и отправляйся наверх, иначе я сама выпорю тебя. И развлечения Хорровуда покажутся тебе сущим пустяком в сравнении с тем, что с тобой сделаю я.
– Хорошо… – Флора едва сдерживала рыдания. – Да, мадам.
Меланхоличное «тик-так, тик-так», издаваемое стоящими в гостиной часами с маятником, подчеркивало разлитую в доме тишину и вызывало ощущение, что с минуты на минуту разразится катастрофа. Чтобы справиться со своим волнением и нетерпением, Федра, сидя в кресле, выпрямила спину и начала разглаживать складки на юбке.
– Подумать только! – Леди Нэш немного нервно дернула за край кружевной косынки, лежащей у нее на плечах. – К Федре в гости собирается заглянуть джентльмен!
– Боюсь, мы даже не можем назвать Эйвонклиффа джентльменом, – сказала Фиби, – но, должна признать, он очень красив.
– Лорд Эйвонклифф – темная лошадка, – сделав над собой усилие, проговорила маркиза. – Говорят, он общается с самыми низами общества. И миссис Хендрикс говорит, что леди Хокстон была наполовину цыганкой. Но раз уж…
Она не договорила фразу до конца и улыбнулась.
– Он прекрасно воспитан, мама, и никого из нас это не касается, – заявила Федра. – Лорд Эйвонклифф лишь хочет поблагодарить меня за оказанную его отцу помощь. Думаю, ему даже и в голову не приходило, что его здесь уже рассматривают как потенциального кавалера.
– Но ты сказала, что хочешь пригласить его прогуляться по саду, – сказала леди Нэш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97