Рядом стоял еще один стул, на стойках спинки которого остались веревки. Ребенок лежал лицом вверх поперек тела матери.
На Сьюзен Паркер были надеты голубые джинсы и белая блузка, разорванная и опущенная до талии; грудь обнажена, брюки и белье спущены до икр. На Дженнифер Паркер – белая ночная рубашка в голубой цветочек. Обе жертвы босые.
Я дал указание сотруднику лаборатории Энни Минела провести подробное обследование. После того как медэксперт Кларенс Холл констатировал факт смерти, тела жертв в моем сопровождении были увезены в морг. Спустя некоторое время доктор Лоуб предоставил в мое распоряжение следующие вещественные доказательства и образцы:
96 – 12 – 1806 М 1: белая блузка с тела Сьюзен Паркер, жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 2: голубые хлопчатобумажные джинсы с тела жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 3: голубое нижнее белье с тела жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 4: образцы лобковых волос жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 5: вагинальная проба жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 6: соскобы из-под ногтей с правой руки жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 7: соскобы из-под ногтей с левой руки жертвы № 1
96 – 12 – 1806 М 8: образцы волос с головы жертвы № 1, правая сторона, перед
96 – 12 – 1806 М 9: образцы волос с головы жертвы № 1, левая сторона, перед
96 – 12 – 1806 М 10: образцы волос с головы жертвы № 1, правая сторона, затылок
96 – 12 – 1806 МП: образцы волос с головы жертвы № 1, левая сторона, затылок
96 – 12 – 1806 М 12: бело-голубая ночная рубашка с тела Дженнифер Паркер (жертва № 2)
96 – 12 – 1806 М 13: вагинальная проба жертвы № 2
96 – 12 – 1806 М 14: соскобы из-под ногтей правой руки жертвы № 2
96 – 12 – 1806 М 15: соскобы из-под ногтей левой руки жертвы № 2
96 – 12 – 1806 М 16: образцы волос с головы жертвы № 2, правая сторона, перед
96 – 12 – 1806 М 17: образцы волос с головы жертвы № 2, левая сторона, перед
96 – 12 – 1806 М 18: образцы волос с головы жертвы № 2, правая сторона, затылок
96 – 12 – 1806 М 19: образцы волос с головы жертвы № 2, левая сторона, затылок
* * *
Это была еще одна крупная и ожесточенная ссора, разгоревшаяся сразу после того, как мы занимались любовью, что еще прибавило ей остроты. Тлеющие угли прошлых обид и упреков вспыхнули вмиг яростным, обжигающим пламенем: мне напомнили и о частых выпивках, и о недостатке внимания к Дженнифер, и о приступах желчности и жалости к себе. Я выбежал из дома вне себя от злости, а вслед мне летели в ночь гневные упреки Сьюзен.
Бар был в двадцати минутах ходьбы от дома. Первая рюмка обожгла все внутри, постепенно унося напряжение. А дальше по мере того, как я напивался, знакомые чувства с привычной закономерностью накатывали на меня, сменяя друг друга, как волны прибоя: сначала гнев, затем тупое оцепенение, а вслед за ними – грусть, угрызения совести, внутреннее сопротивление и обида. К тому времени, как я покинул бар, в нем оставался костяк самых стойких пьянчуг и забулдыг, упорно старавшихся перекричать музыкальный автомат. Запнувшись за порог, я скатился со ступенек, больно ободрав колени о гравий у подножия лестницы.
Потом я потащился домой, чувствуя себя скверно, как никогда. Когда меня заносило с тротуара на дорогу, водители с испуганными и злыми лицами бросали машины в сторону, чтобы избежать столкновения.
Мне не сразу удалось выудить из кармана связку ключей. Стараясь попасть в скважину, я поцарапал ключом краску под ней. И... надо признать, что отметин таких там было уже полным-полно.
Я почувствовал неладное, как только оказался в прихожей. Когда я уходил, дом дышал теплом. Отопление работало на полную мощность, потому что Дженнифер постоянно мерзла. Она была прелестным ребенком, но болезненным и хрупким, как фарфоровая ваза. Теперь же дом встретил меня могильным холодом. На полу валялась опрокинутая подставка для цветов из красного дерева. Половинки расколотого горшка лежали на груде земли, откуда уродливо раскорячившись, торчали обнажившиеся корни пуансетии.
Я позвал Сьюзен, потом еще раз и еще; с каждым разом все громче и громче. Хмель улетучивался с необыкновенной быстротой. Я собирался подняться наверх в спальню и поставил уже ногу на ступеньку, как вдруг дверь черного хода с пушечным грохотом ударилась о шкафчик с раковиной. Моя рука инстинктивно потянулась к кольту, но оружие осталось лежать в спальне на тумбочке, куда я бросил его перед тем, как обратиться к Сьюзен и начать новую главу в повести о нашем умирающем браке...
Прижимаясь к стене, я осторожно продвигался к кухне, ощущая пальцами холод стен. Дверь кухни была закрыта, но неплотно, я медленно приоткрыл ее.
– Сьюзи, – позвал, переступая порог, и сразу поскользнулся, попав ногой во что-то мокрое и липкое. Я поднял глаза, и земля разверзлась передо мной, открывая путь в ад...
* * *
Хозяин цветочного магазина озадаченно прищуривается.
– Я уверен, что встречал вас раньше,– добродушно тыча в меня пальцем, объявляет он.
– Нет, не думаю.
– Вы сами из этих краев? Может быть, живете в Ханаане, Монтерее или Отисе?
– Нет, я не из этих мест, – возражаю я, и мой взгляд говорит старику, что лучше не углубляться в эту тему. Тот правильно понимает намек и отступает. Я собираюсь расплатиться по кредитной карточке, но меняю решение и достаю кошелек. Отсчитав причитающуюся сумму, я оставляю деньги на прилавке.
– Не из этих мест,– повторяет старик и кивает головой, словно в словах этих распознает особый глубокий смысл.– Да, должно быть, вы из большого города. Мне доводилось встречать парней из таких мест.
Но я уже направляюсь к двери. Отъезжая, я бросаю взгляд на окно и замечаю в нем старика, который пристально смотрит мне вслед. Лежащие на заднем сиденье розы роняют на пол тяжелые капли воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149