Сказали, что еще зеленый, и забросили во вражеский тыл дозревать.
Лева обиженно пробурчал что-то себе под нос, но с места не посмел сдвинуться ни на шаг.
Через некоторое время из корабля выскочил взъерошенный Батыр и, махнув рукой товарищам, во всю прыть помчался от звездолета. Кузнецов с Задовым еле догнали его. У них за спиной оглушительно загрохотало. Разведчики рухнули на песок, схоронившись за барханом. Звездолет, с натугой преодолевая земное притяжение, поднимался в воздух, унося на себе гигантскую корку наплавленного при неудачной посадке стекла. Чудовищные двигатели взметнули и завихрили тучи песка. Вокруг стало темно и страшно. Окрестности озарила яркая вспышка, за ней зрителей догнал оглушительный хлопок, больно ударивший по барабанным перепонкам. Космический корабль перешел звуковой барьер и исчез из виду.
– Тотальный улет! – прокомментировал события Задов и спросил Бека, отряхивая с плеч песок. – Ты его куда отправил?
– Туда! – Батыр неопределенно махнул рукой вверх. – Ракеты у него интересные. Минутная задержка, подрыв через пять секунд. Ага. Пятьдесят шесть… Пятьдесят семь… Пятьдесят восемь…
На вечернем небе появились первые звездочки. Их холодный мерцающий свет, казалось, манил к себе гордого сына степей.
Кузнецов уже успел по связь-блюдцу вызвать карусель. Ее верхушка с расписным деревянным петушком торчала из-за ближайшей песчаной дюны. Разведчики быстро расселись по местам. Батыр направился к макету летающей тарелки, но его опередил Задов. Лева разлегся на сиденьях, показал Беку язык и высунул ноги в круглый деревянный иллюминатор. Батыр со вздохом залез на деревянного ослика и щелкнул его между ушами.
Карусель завертелась, подняв в воздух тучу песка почти наравне с оккупационным звездолетом. Над пустыней взревела музыка. Сочный баритон громко и жизнеутверждающе пропел:

Заправлены в планшеты космические карты,
и штурман уточняет в последний раз маршрут!


* * *

Тридцатого июня 1908 года в семь пятнадцать утра по местному времени в районе реки Подкаменная Тунгуска произошло необъяснимое явление, названное впоследствии Тунгусским метеоритом. Хотя правильнее было бы – Тунгусской аномалией или феноменом, потому что вина безымянного космического булыжника или «корабля» не доказана до сих пор, равно как не определена природа грозного явления, уложившего веером гектары и гектары тайги.
По свидетельствам очевидцев, в то летнее утро в направлении с юго-востока на северо-запад небосвод прочертил ослепительный шар. Некоторые свидетели утверждали, что несся он рывками и менял направление. При этом это «нечто» тащило за собой плотный дымный шлейф, повисший в воздухе на несколько часов. После небесной свистопляски раздался оглушительный взрыв, слышимый в радиусе тысячи километров. Жители окрестных деревень ощутили колебание почвы под ногами, как при землетрясении. В некоторых избах с полок падали крынки и чугунки. Ударная волна была такой силы, что с некоторых домов сорвало крыши, а в каком-то селе ветхого дедушку, сидевшего на завалинке, забросило в курятник. Взрывная и сейсмическая волны были зафиксированы наблюдателями Петербурга и Великобритании. В течение нескольких ночей после случившегося небо было таким светлым, что даже в Лондоне можно было читать «Таймс», не зажигая света.
Эвенкийский браконьер Чучанча рассказывал, что он видел летящего по небу черта. «Поднял голову, вижу – летит. Светлая гора, впереди два глаза, сзади огонь. Испугался я, закрылся одежонкой, стал молиться новому богу Иисусу Христу и Деве Марии. А демон все летел и говорил: „Хур-хур“.
Огненное небо и великий дым, извергаемый демоном, горячий ветер, поваленные и подожженные деревья были знамением бед и несчастий.
Эвенки-охотники рассказывали о бьющем из-под земли фонтане воды и бездонном болоте, о появлении новых родников с «водой, обжигающей лицо», о светящихся камнях и других чудесах.
Так и закончилась экспансия отличника Межгалактической военной академии на планету Земля, реальность пятьсот восемьдесят шесть.

Глава 7
ЧЕСТЬ ОФИЦЕРА

– Голимый городишко, – высокомерно озираясь, слез со своего плешивого верблюда Петруха. – Отстой полный. Чухлома-таун.
Карусель на мгновение задумалась и откликнулась исполнением песни:

Зачем я здесь, не там?
Зачем уйти не волен?
О тихий Амстердам…

Петруха уже неделю как вернулся из своей первой самостоятельной командировки в какой-то завалящий мирок, где успешно закупил для отряда партию бракованных мобильных телефонов с западающими клавишами. Заодно он нахватался молодежного сленга, от которого всех его коллег уже тошнило.
Кстати говоря, Филиппова в состав командированной на симпозиум группы Владимиров включил именно после того, как на очередном подведении итогов предложил подчиненным заняться делом и прекратить колбаситься. Под издевательский хохот присутствующих Дмитрий Евгеньевич покраснел второй раз в жизни и тут же приказал Баранову доукомплектовать возглавляемую им делегацию Петрухой – за успешное выполнение задания. Его категоричный приказ сопровождался восторженным и одобрительным ревом дружинников. Баранов, полгода трепетно мечтавший о загранпоездке, затрясся от понятного возмущения, но возражать не рискнул. Так Филиппов и попал в Амстердам, городок, надо признать, местами и впрямь голимый.
Нельзя сказать, чтобы Баранов пустил дело на самотек. Скорее напротив. Своими ежедневными инструктажами перед командировкой он довел Петруху до полного отупения. Заметим, что в стажере он нашел исключительно благодарного слушателя, во всяком случае в отличие от Батыра, который на обязательных беседах при первых же звуках голоса заммордуха впадал в неглубокую, но явную кому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107