Филипп Марлоу – частный детектив в произведениях Рэймонда Чандлера.

Бросая монеты в автомат, парень озирался, словно опасаясь, что увидят, как он покупает у автомата виски в восемь сорок пять утра.
– Какая разница между Годзиллой и членом либеральной демократической партии? – спросил автомат бедного недотепу.
– Господин Чака! – зашептал мне парень. – Я достал, что вы просили.
Набико.
– Спасибо, – сказал я, – пусть я ретроград, но до девяти утра не пью.
– Не виски, рукопись, – прошептал он громче, оглядываясь. Я притворился, что не понимаю.
– Эти штуки продают рукописи? Пожалуй, тогда лучше виски, – ответил я, вставая.
Набико рывком снял темные очки:
– Чака! Это я, Брандо Набико. Я достал рукопись.
– Набико? – сказал я. – А я тебя в этом пальтишке и не признал.
– Это не мое, – сказал он, усмехаясь из-под вислых фальшивых усов. Я вдруг подумал, как мой шофер, Синто Хирохито, выглядел бы с такими усами. Пожалуй, так же нелепо.
– Ты хоть знаешь, как выглядишь? – спросил я.
– Да, – ответил Набико. Я так понимаю, можно ему не сообщать. – Не подумайте, что я преувеличиваю, но у меня единственная оставшаяся рукопись «Разборок в Токио». Остальные сгорели при пожаре.
«Разборки в Токио». Я никак не мог привыкнуть к этому названию. Оно подошло бы начинающей гаражной рок-группе, делающей плохие каверы «Рамонз». «Рамонз» (с 1974) – панк-рок-группа, считается основоположником американского панк-рока.

Я спросил его, как он достал рукопись.
– Я знаком с одной девчонкой, ассистенткой режиссера. Сценарий она мне, конечно, достала. Но теперь мне нужно целый месяц водить её на боулинг два раза в неделю. А я ненавижу боулинг.
– Я твой должник – сказал я, когда он отдал мне сценарий.
– Еще какой должник. Когда у нас все сложится, составьте нам компанию. Представлю вас как своего друга.
– Если обещаешь одеваться так же, я буду приходить каждый день. Можешь представить меня как своего отца, если хочешь.
Брандо нервно озирался. Вероятно, думал, сколько шаров ему придется закатить.
– Если серьезно, Набико, – спасибо. Ты мне здорово помог, – сказал я, кланяясь ему довольно низко, если учесть разницу в возрасте. Кажется, он был искренне тронут.
– Это был мой долг. Я уверен, Сато Мигусё хотел, чтобы вы почитали сценарий, – сказал он, опять нацепив темные очки. – Ну что ж, вернемся на съемочную площадку «Манчуйского сокола». Аллюзия на название фильма «Мальтийский сокол» но произведению Дэшиела Хэммета.

– Набико неплохо закосил под Сэма Спейда, которого играл Богарт, которого озвучивал Питер Селлерс, который пародировал Фу Манчу. Сэм Спейд – персонаж романа Дэшиела Хэммета «Мальтийский сокол», в 1941 году экранизированного американским кинорежиссером Джоном Хьюстоном с Хамфри Богартом (1899–1957) в главной роли. Питер Селлерс (1925–1980) – британский комический актер, сыгравший доктора Фу Манчу в фильме «Дьявольский замысел доктора Фу Манчу» (1980) британского режиссера Пирса Хаггарда.

Достаточно сказать, что он сделал это лучше меня, пусть это ничего и не объясняет. Набико исчез на станции, оставив меня со стаканчиком в руке. Я рассмеялся – ну у него и прикид.
– Странно, – заметил проходивший мимо служащий. – Не знал, что у алко-автоматов такие смешные шутки.
Ба-ду-би-да, ага.

РАЗБОРКИ В ТОКИО

Оригинальный сценарий Сато Мигусё и Брандо Набико по мотивам приключений журналиста Билли Чаки.
Наплыв из затемнения…

ПАВИЛЬОН. Клуб «По башке пистолетом» – Ночь.

Билли Чака сидит за столиком в углу и что-то яростно пишет, прерываясь лишь затем, чтобы пропустить виски – стаканчики выстроились перед ним на столе шеренгой, как маленькие солдатики. ЧАКА – темноволосый мужчина сурового вида. Судя по лицу, ЧАКА обладает мудростью не по годам, приобретенной благодаря жизни, полной непрерывного самоанализа, и в нарушение всех общественных норм. На мгновение он прерывает свое занятие, а затем, будто осененный откровением, продолжает писать с удвоенной силой. Внезапно через весь бар к нему приближаются двое мужчин. Они останавливаются возле ЧАКИ и смотрят на него угрожающе. По их вызывающей браваде ЧАКА понимает, что ему, вероятно, сейчас пригодятся годы занятий боевыми искусствами.

ЧАКА. Извините. Я предпочитаю пить один.
Два ГАНГСТЕРА насмешливо переглядываются.
ГАНГСТЕР № 1. Вам следует быть общительнее, Чака. Такие манеры только навлекут беду на вашу голову.
Оба ГАНГСТЕРА зловеще смеются. ЧАКА сохраняет спокойствие, хотя внутри он крутой парень, кипящий от злости.
ЧАКА. В данный момент я не расположен к общению. Такое случается, когда перед завтраком откепаешь четырех ниндзя.
ГАНГСТЕР № 2. Это была четверка наших лучших ниндзя. Ну и что нам теперь с ними делать? Следует больше уважать чужих ниндзя, господин Чака!
ЧАКА пожимает плечами, берет соломинку, вставляет ее в стаканчик с бурбоном и высасывает содержимое. Облизывает губы, наслаждаясь вкусом и, конечно, моментом.
ЧАКА. В следующий раз, когда пошлете за мной таких никудышных ниндзя, выбирайте парней, которые понимают разницу между тем, как разбрасывать камни и получать ими по лбу.
ГАНГСТЕР № 1. Следующего раза, господин Чака, не будет.

ГАНГСТЕРЫ извлекают пушки из-под пиджаков.

ГАНГСТЕР № 1 (продолжает). Отдайте нам свои мемуары, господин Чака!
ЧАКА. Ага, сейчас. И раскрыть имена агентов, которые обнаружили ваш коварный план ввоза колумбийского кокаина на борту частного судна премьер-министра? Это может произвести впечатление на туристов в «Ёмиури-лэнд», «Ёмиури – лэнд» – парк развлечений в Токио.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89