— На ней нет ли царапины! — выкрикнул кто-то.— Он сбежал, бросив Мэтта на произвол судьбы! Он боялся за свою бесценную шхуну!— Предатель! Трус! Иуда!Брендан просто стоял на месте, ничего не признавая, но ничего и не отрицая, сдерживаясь изо всех сил. Но то обстоятельство, что он не защищался, сделало его виноватым в глазах горожан, Эфраима и любимой девушки.Майра посмотрела на него, как на чужого, по ее бледному веснушчатому лицу струились слезы. Она прошептала:— Это правда? Ты… ты не мог бросить его одного!— Майра…— Это правда?Она не заметила, как он судорожно перевел дыхание, не видела боли в его глазах, когда он пытался подыскать нужные слова. Все, что она чувствовала, — это огромный ком, вставший в горле, и перед глазами у нее стояла гордая и величественная «Пустельга», которая бросила «Владычицу», обрекая ее на гибель.Майра кинулась прочь от Брендана и, вскочив на спину Ригеля, понеслась вниз по улице сломя голову. Она пыталась найти спасение в бешеной скачке, в порыве ветра, который не мог осушить ее слезы. Ей хотелось убежать от горя, от правды, от реальности, от…— Мэтт, — всхлипывала девушка, и перед ней вставали веснушчатое лицо, рыжие волосы, очки, вечно съезжавшие с носа. — О Господи, только не мой Мэтт!И тут Ригель внезапно споткнулся, Майра перелетела через его голову и упала неподвижно на землю возле большого дуба.Ее нашел Брендан. Он нежно нес ее на руках, благоговейно прижимая к своей груди и дав наконец волю слезам, которые разрывали на части его сердце. Глава 22 Никогда прежде Майра не просыпалась со слезами на глазах, и никогда раньше Брендан не засыпал с ними, если, конечно, можно назвать сном его тяжелое забытье.Майра открыла глаза в темной могильной тишине. Она лежала в своей постели, одеяло было натянуто до самого подбородка, в закрытое шторами окно едва пробивались неяркие лучи заходящего солнца. Уже темнело.В доме стояла полная тишина, такая непривычная и враждебная. Что-то было не так. И вдруг она поняла: не слышно было тиканья часов. Казалось, что само время остановилось.Неужели отец забыл завести свои любимые часы?И тут она вспомнила. Мэтт! И слезы потекли по ее щекам, — Мэтт, Мэтт! — громко зарыдала она, уткнувшись в подушку.Но Майра была не одна. В кресле рядом с кроватью сидел мужчина, похожий на застывшего стража. Он слышал ее рыдания и возблагодарил Бога за то, что она пришла в себя.Брендан был здесь только ради нее, и он потянулся к ней, когда рыдания стали очень громкими.И Майра, почувствовав на себе эти руки, сразу поняла, кому они принадлежат. Она со злобой ударила его и испытала невероятное облегчение, услышав, как он застонал от боли. Воспоминания о брате, которого она больше никогда не увидит, снова нахлынули на нее.— Не прикасайся ко мне!Но эти сильные руки продолжали прижимать ее к груди, гладить ее дрожащие плечи.Брендан. Новый герой Ньюберипорта.Майра уперлась ему в грудь, стараясь высвободиться из теплых объятий, прочь от страдающего сердца, которое так нуждалось в ней.— Иуда — прошептала она.В комнате было темно, и Майра не увидела, как исказилось его лицо, какая боль появилась в его глазах. Но она бы и не заметила, потому что в этот момент больше всего на свете Майра ненавидела капитана Брендана Меррика.— Убирайся, — тихо произнесла она.Брендан вздохнул и снова попытался завладеть ее рукой.— Я же сказала, убирайся! — В ее голосе слышались ненависть и отчаяние страдающего человека. — Не прикасайся ко мне, предатель…— Майра…Она поджала под себя ноги, сжалась в комок, и ее плечи снова задрожали. Сердце у Брендана разрывалось от этого зрелища.— Майра... пожалуйста… выслушай меня…— Где мой отец? Я хочу к отцу…Он опять попытался взять ее за руку, но она ударила его.Брендан подошел к окну, посмотрел на улицу, на деревья, на корабли, стоявшие у причала. Корабли Ньюберипорта. Все, кроме одного, который никогда больше не вернется в родной порт. И спокойно произнес:— Твой отец в таверне. Он там со вчерашнего дня, Майра. Отец, кажется, опять пытается найти утешение в вине, как это было после смерти мамы. «Господи, помоги мне перенести эту боль! — думала Майра. — Прогони эту боль. Прогони и его».Но Брендан не уходил. Его слова тихо раздавались в комнате.— Милая, пожалуйста, выслушай меня, прежде чем судить, умоляю. Пусть твой суд будет по крайней мере справедливым…Она громко всхлипнула и вцепилась в край подушки.— Мы разработали стратегию нападения на конвой кораблей, которые шли из Лондона. Но теперь я думаю, что все было подстроено заранее. Похоже, кто-то знал, что мы там будем. Видишь ли, там было много каперских шхун американцев, которые тоже ждали подходящего момента, чтобы захватить трофей. Но никого из них не тронули. Англичанам нужны были только Мэтт и я.Майра пробормотала что-то неразборчивое.— Что, милая?— Лучше бы ты оказался на месте моего брата!Брендан отвернулся к окну, ему стало нечем дышать Он снова посмотрел на ту вещь, что была у него в руках, прикусил губу и хрипло продолжил:— Мы обнаружили конвой в десяти лигах от Сэнди-Хука, очень большой конвой, Майра. Там было много торговых кораблей, которые можно было легко захватить… Мы ждали весь день, а когда стемнело, настал наш черед. Один из нас должен был отвлечь сторожевое судно, а другой — захватить первый корабль, В темноте они не осмелились бы отделиться друг от друга, и корабли охранения не могли бы поспеть в несколько мест. Да, они пытались уйти от нас, а охрана была небольшой. Мы захватывали одно судно за другим…Он прижался лбом к прохладному стеклу. Солнце уже село.— Мы оказались глупцами, отчаянными, самоуверенными, жадными глупцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81