Она улыбнулась, и на щеках у нее появились кокетливые ямочки.— Вы оказали бы мне большое одолжение, сударь. До дому далеко, а рыба по дороге может замерзнуть, да к тому же она претяжелая, а ведь мне надо тащиться в гору под этим пронизывающе холодным ветром.Я взвалил корзину себе на плечи, и мы тронулись в путь.— Несомненно, вы готовитесь к какой-то роскошной трапезе. Велико ли ваше семейство?Она рассмеялась.— О, это чересчур шикарная еда для моих домашних едоков. Нынче вечером они удовлетворятся остатками соленой сельди. Я служу кухаркой в доме герцога, а у них сегодня к ужину ждут восемнадцать человек.— Ах, много лет назад я имел удовольствие ужинать там. То была чудесная трапеза. Имя кухарки выпало у меня из памяти, но десерт остался в ней навсегда. Апельсиновый крем с изысканными приправами искушал взгляд, дразнил обоняние и оказался убийственно вкусным. Я никогда не пробовал ничего подобного. Скажите мне, что вы являетесь хранительницей этого рецепта, и я готов жениться на вас хоть сейчас. Вот как раз и церковь, госпожа кухарка.Она весело рассмеялась.— А что тогда я скажу моему муженьку и детишкам? Но отбросим шутки. Чародейкой герцогской кухни была женщина по имени Катрина, а тот рецепт перешел к ее дочери, унаследовавшей также и должность. И она хранит тот рецепт в тайне, чтобы передать когда-нибудь собственной дочери.— Тогда придется подождать, пока подрастет ее дочь. А как поживает молодой герцог? Он отведает сегодня блюд, приготовленных из этой корзины?— Увы, бедняжка все еще хворает. С радостью скажу вам, что он пошел на поправку, но пока ему разрешили лишь мясной бульон да немного овсяной кашки.— Что же за болезнь у мальчугана?— Лекарь не знает. Что-то с кишками, и вообще удивительно, что мы все не заболели, ведь обычно так и бывает. А тут еще, как на грех, умер его отец, что, конечно, сильно потрясло всех нас, но особенно бедного мальчика. Не успел он заболеть, как почти тут же потерял одного из родителей. В общем, неудивительно, что он сам едва не последовал за отцом в могилу.— Неужели эти два несчастья случились почти одновременно? Раньше я не слышал об этом.— Уж я-то знаю, все произошло в один и тот же вечер. Тогда к ужину пригласили много народа, высшую знать нашего города, и вдруг посреди трапезы Марк закричал и упал на пол, схватившись за живот. Это случилось, правда, уже после третьего тоста, шутливого тоста сэра Тоби, и кое-кто подумал, что, возможно, мальчик выпил слишком много вина для его возраста, а кроме того, перед ужином он вволю полакомился орехами и сластями. Обычно, когда на кухне готовились к пиршеству, он спускался туда, чтобы поглядеть, как мы все готовим, и не упускал возможности попробовать чего-то вкусненького. Однако плохо ему стало уже за столом, он стонал и мучился, как пьяный, пока не свалился на бедного сэра Эндрю. Боже милосердный! Помню, мне показалось, что и этот рыцарь сейчас тоже свалится под стол вслед за мальчиком, уж так он побелел, бедолага. Марка сразу унесли в спальню, и герцогиня с няней целую ночь не отходили от него.— А потом они узнали о герцоге. Да, должно быть, потрясение было немалым.— О, мальчик боготворил своего отца, как бывает с детьми его возраста. Они пережили большое горе, а сейчас еще началась вся эта нервотрепка с выборами регента. Непонятно, почему бы им просто не назначить регентшей его мать? Голова у нее варит получше, чем у них всех, несмотря на чужеземное происхождение. Конечно, очень мило, что все теперь навещают Марка, но некоторые стремятся подольститься к нему, чтобы добиться благоволения, если вы меня понимаете. Ну надо же! Использовать больного ребенка ради того лишь, чтобы несколько лет побыть регентом.— Но он пошел на поправку.— Да, хвала Спасителю. Если повезет, то он совсем поправится к представлению, хотя граф Себастьян пока замещает его.— Ах, к рождественской мистерии. И что ж они задумали?— В этом году нас ждет «Сошествие во ад», и молодой герцог должен был играть Спасителя. Он так увлеченно готовился, ведь отец впервые позволил ему участвовать в представлении. А теперь вот ни старый герцог, ни молодой не могут участвовать в нем. Какая жалость.Она продолжала болтать, поведав мне о подагре Сильвио, о последней беременности Анны и о прочих делах остальных домочадцев, и вскоре я уже мог бы при случае узнать в лицо весь штат прислуги. Наконец мы подошли к воротам дворца.Она утерла нос рукавом.— Что ж, сударь. Вот мы и пришли. Благодаря вам дорога оказалась короткой. За пристойным разговором время так и летит. Благослови вас Бог, сударь.— И вас, — ответил я. — И ваш дом, и ваш праздник.Вновь улыбнувшись и показав кокетливые ямочки, она скрылась за воротами.«Сошествие во ад»… Странный выбор. Полностью перенести на сцену библейскую историю невозможно, поэтому для представления в завершающий день рождественских праздников обычно выбирается какой-то один сюжет. Интересный они сделали выбор. Но интересна не столько сама мистерия, сколько недолгий спор между дьяволом и Иисусом, который Он, естественно, выигрывает, а в финале торжественно выходят праведные иудеи и благодарят Его за спасение.Вернувшись той же дорогой к площади, я обнаружил, что возле ступеней недостроенного собора сооружается импровизированная сценическая площадка. Рыночные палатки сдвинулись в западный край площади, чтобы освободить место для грядущих празднеств, хотя там продолжалась бойкая торговля. Подойдя ближе, я понял также, какие создаются декорации. Уже узнаваемы были Голгофа и склеп с Гробом Господним. На верхней ступени лестницы закрепили два шеста, между которыми болталась веревка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80