— Я сообщу, что его заждались рай и ад, — ответил я и поспешил к таверне.Себастьян был там. И, судя по уровню достигнутого им опьянения, грелся он там уже довольно давно.— А вот и наш странствующий холостяк, — радостно вскричал он, завидев меня. — Давай выпьем, ибо завтра мы можем умереть. Или того хуже, жениться. — Он обнял меня за плечи и грубо сунул кружку мне под нос. — Выпей, черт тебя возьми. Выпей за здоровье моей жены.— Простите, — пробормотал я. — Я поклялся бросить пить в новом году.— Надо же, и я тоже! — удивленно воскликнул он. — Но как же легко нарушаются клятвы! Новогодние зароки, церковные обеты, клятвы супружеской верности… Моя жена нравится вам, я полагаю. Поэтому вам лучше выпить за ее здоровье, если хотите остаться со мной в добрых отношениях.— Александр, принеси немного воды, — попросил я, делая отчаянные знаки.Агата прибежала с кружкой. Но Себастьян сбросил ее со стола, и девочка, вскрикнув, убежала за буфетную стойку. Я заметил, что Александр держит под передником короткую дубинку, но медлит пускать ее в ход, опасаясь связываться с дворянином. Себастьян тоже углядел это и схватился за меч.— Спокойно! — заорал он, вытаскивая оружие и так дико размахивая им, что ближайшие бражники в испуге попадали на пол. — Этот грубиян выпьет за здоровье моей жены, и сделает это немедленно, пока я не пустил ему кровь и не превратил ее в вино. Вы же понимаете, что мне это по силам. В этом году я все-таки Иисус…Я не ценил мой зарок так дорого, поэтому взял протянутое мне вино.— За здоровье вашей благородной супруги, — сказал я и осушил кружку.Себастьян устало поглядел на меня и опустил свой меч.— Черт побери вас всех, — проворчал он и заплакал.Появившийся в дверях Фабиан мгновенно осознал ситуацию.— О боже мой, граф, — вздохнул он. — Не падайте духом. Вы ставите себя в неловкое положение, ведь здесь довольно людно. Разве вы хотите, чтобы весь город увидел вас в подобном состоянии?— А кого это волнует? — проворчал Себастьян.— Ну-ну, граф, вы же должны участвовать в репетиции. Многие полагаются на вас. У вас такая почетная роль, роль Спасителя. Ведите себя соответственно.Себастьян встряхнулся, попытавшись изобразить слабое подобие достоинства.— Такие речи не подобает говорить слуге, — заносчиво провозгласил он. — Проводи меня на эту репетицию, как приличествует твоему положению.Фабиан немного помедлил, потом развернулся на пятках и с поклоном предложил ему пройти к выходу. Себастьян вышел, а я последовал за ним, готовясь подхватить его, если он начнет падать.Но моей готовности оказалось недостаточно. Он шагнул прямо в первую же попавшуюся на пути замерзшую лужу, и его ноги, словно сбесившись, разъехались в разные стороны. Я успел лишь подсунуть руки ему под голову, чтобы она не грохнулась о плиты мостовой. Фабиан невольно расхохотался.— Вот истинная проверка божественности, — простонал он, подавляя смех. — Ведь Иисус мог ходить по водам, а исполнитель его роли не способен устоять даже на льду.Себастьян выругался и, неуклюже поднявшись, схватился за меч. Но тут же вновь поскользнулся и рухнул наземь. Фабиан окинул его выразительным взглядом, его поджатые губы совершенно явно выражали презрение.— Вы просто жалкое подобие человека, граф, — заявил он. — Присоединяйтесь к нам, когда протрезвеете. Хотя, наверное, легче дождаться второго пришествия.Он развернулся, сделал шаг к воротам и тотчас же упал. Теперь настал черед графа смеяться. Заливаясь от смеха, он поднялся на ноги, опираясь на меч.— Не обессудь, приятель, — воскликнул он. — Мы оба поцеловались с мостовой, так что теперь наши шансы уравнялись. Двум падшим душам подобает вместе отправиться в ад. Давай твою руку.Однако Фабиан не собирался вставать, а лед и снег вокруг него постепенно окрашивались в красный цвет.С невесть откуда взявшейся силой я схватил графа и оттащил его под защиту низкой ограды.— Что такое… — в смятении начал он, но я сделал ему знак замолчать.— Смотрите, — прошептал я, показывая на низ двери «Элефанта».Граф глянул туда и резко побледнел, увидев вонзившуюся в дерево арбалетную стрелу. Немного высунувшись из-за забора, я внимательно оглядел окрестности, но никого не обнаружил.— Стража! — крикнул я. — Эй, стража!От ворот быстро прибежали двое, потом к ним присоединились остальные. Через пару минут прискакал Перун и при виде ужасного зрелища немедленно спешился. Он взглянул на меня и сурово спросил:— Кто это сделал?— Не знаю, — ответил я. — Мы все шли из «Элефанта», когда это случилось.— Мы?Капитан посмотрел мне за спину, увидел скорчившегося за стеной Себастьяна и вытаращил глаза.— Доставьте графа домой к жене, — рявкнул он, и двое его солдат, ухмыльнувшись, подняли Себастьяна на ноги.— Но мне надо на репетицию, — запротестовал граф.— Уже не надо, — отрезал Перун. — Одну секунду, граф. Был ли этот человек с вами, когда умер ваш слуга?— Да, — сказал Себастьян, сразу же заслужив мою благодарность.— А вы, купец, покажите мне, где он стоял, когда его убили.— Там, где сейчас находятся его ноги, — сказал я. — Он сразу упал.— Поднимите его, — приказал Перун.Двое его подручных подняли покойного управляющего так, что его ноги повисли над последними оставленными им при жизни следами. Перун осмотрел рану спереди и сзади, потом прошел к стреле и вновь вернулся к трупу.— Стреляли откуда-то сверху, — заметил он.Все мы оглянулись и задрали головы. За городской стеной маячили леса, окружающие фасад собора.— Обыскать, — приказал капитан, и четверо солдат бросились в ту сторону.Должен признаться, меня восхитила его деловитость в такой сложной ситуации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80