Они привязали его к кресту прямо напротив нас, перед частоколом, и начали метать в него ножи. А потом они вставили в его раны горящие щепки. Это продолжалось несколько часов. От его криков леденела кровь, но пуля не долетела бы до него, поэтому никто даже не мог прервать его мучения.
— О Господи. — Делия почувствовала тошноту и прикрыла глаза. Она открыла их, услышав глухой удар.
Элизабет Хукер потеряла сознание.
***
Калеб и Делия стояли рядом, когда из спальни вышел Тайлер.
— К-как она? — спросил молодой проповедник дрожащим голосом.
— Она уснула, — сказал Тайлер. — Это обычный обморок, Калеб, вам не о чем беспокоиться.
Калеб кивнул, хотя от волнения шея его не гнулась, проскользнул в спальню и закрыл за собой дверь.
Тайлер и Делия посмотрели друг на друга. Каждый из них пытался прочесть мысли другого, но тщательно скрыть свои.
— Что произошло? — наконец спросил Тайлер.
— Сара Кембл распустила язык, а он у нее уж очень длинный. — Делия с трудом подбирала слова. — Она рассказала о том, что случилось с сыном Энни. Они и вправду такие жестокие, Тай, эти твои абенаки?
Его щека дрогнула.
— Да, они могут быть жестокими.
Он страдал. Делия видела это: сеточка морщин окружила глаза, а под ними легли темные круги. В углах рта образовались горькие складки. Ей так хотелось прижать его голову к своей груди и утешить.
«Ох, Делия, до чего ты глупа! Ведь он все время старается держаться подальше от тебя, потому что каждый раз, когда вы встречаетесь, ты поражаешь его своей глупостью. И сейчас ты снова близка к этому».
Она нахмурилась, чтобы скрыть свои чувства.
Тайлер не понял, почему Делия так мрачна, и на его губах появилась едкая усмешка.
— В чем дело, Делия? Может, ты жалеешь меня за то, что я вырос среди этих головорезов? Или спрашиваешь себя, не перенял ли я их жестокость?
— А ты перенял?
— Разве это имеет значение? — Он насмешливо покачал головой, а губы его приняли жесткое выражение. — Ах, Делия, Делия... Неужели передо мной все та же девчонка из таверны, которая бросалась мне в ноги, умоляя полюбить ее? Теперь ты, должно быть, считаешь, что слишком хороша для меня?
Она бессознательно прижала руки к груди, словно пытаясь унять боль. Его слова так глубоко ранили ее, что ей казалось, будто она истекает кровью. Делия медленно подняла дрожащий подбородок.
— Теперь я замужем, Тай. И я вообще ничего не считаю насчет тебя и меня.
Его глаза потемнели и стали жесткими и блестящими, как отполированные камни, а пальцы стиснули ее руку.
— Ты хочешь сказать, что любишь Нэта?
— Пусти, мне больно.
Его пальцы так впились в нее, что на глазах у Делии выступили слезы. Тайлер стиснул челюсть, и у него заходили желваки.
— Отвечай, ты любишь Нэта?
— Он мой муж.
Тайлер вскинул голову; ноздри его трепетали. Он отдернул руку, точно обжегся. Повернувшись, он рванул дверь, шагнул за порог, насмешливо поклонился ей и предложил пройти вперед.
— Вам стоит вернуться в молельный дом, миссис Паркес. Ваш муж, должно быть, интересуется, где вы.
Высоко подняв голову, Делия вышла за порог. Налетевший ветер поднял юбки, обернул их вокруг ее ног. Нэт уже подогнал повозку к молельному дому и впрягал в нее кобылу. Преподобный Хукер отменил вечернюю службу: все предвещало бурю. Темные тучи ползли с гор. Сосны взметали в небо свои ветви, а стан уток проносился над головой, пытаясь опередить надвигающийся дождь.
Делия чуть помедлила и взглянула в лицо Тайлера. Ее рука дрогнула, когда он пожал ее.
— До свидания, Тай.
Ей было больно призносить эти слова.
Ему было еще больнее слушать их, особенно когда она говорила таким холодным, равнодушным голосом.
— До свидания, Делия.
Поникнув, она пошла прочь. Едва она сделала шаг, небо разверзлось. Горячая земля начала жадно впитывать влагу.
Глава 19
Колесо жужжало, и Элизабет отступила назад — шаг, другой, третий, высоко подняв нить, которая скручивалась и дрожала. Потом быстро подошла, позволив нити намотаться на веретено. Она отступала и подходила, отступала и подходила, наматывая и наматывая пряжу... Подрагивание веретена и жужжание колеса, казалось, подчинило себе ее тело. Все вокруг закружилось и наконец исчезло...
Она не сразу услышала, что кто-то дважды постучал в дверь. Элизабет остановила прялку; непрошенное вторжение заставило ее нахмуриться. Может, если она не ответит, гость уйдет.
Стук повторился, на этот раз более настойчивый.
Элизабет чуть приоткрыл» дверь и выглянула, потом широко распахнула ее и улыбнулась.
— Ах, это вы, доктор Сэвич!
Тайлер вошел в кухню, сияющую чистотой. Он огляделся, отметив начищенный до блеска медный котел, такой же чайник, фарфоровые тарелки в сушилке, и прялку с намотанной пряжей. Он улыбнулся Элизабет. Она заметила, что Тайлер захватил с собой докторский саквояж.
— Кто-то заболел в Мерримитинге, доктор?
— Нет, я приехал сюда из-за вас, миссис Хукер.
— Из-за меня? — нервно рассмеялась она. — Только потому, что вчера я упала в обморок? Но со мной все в порядке. Хотите чаю?
Тайлер опустился в кожаное кресло.
— Спасибо. Я думал, вам интересно узнать, почему вы упали в обморок.
Элизабет вздрогнула, прикоснувшись к чайнику.
— Там был разговор... про дикарей...
— Да. А сколько времени прошло с тех пор, как у вас были месячные?
Чайник упал на пол, крышка его закатилась под стол. Щеки Элизабет залил яркий румянец. Как он мог задать ей подобный вопрос!
Она почувствовала у себя на плечах сильные руки и, подняв глаза, увидела заботливое лицо. Он снова улыбнулся ей мягкой все понимающей улыбкой, от которой странным образом исчезло ее смущение.
— Давайте я приготовлю чай, а вы посидите, — предложил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128