Его мать и Дэвид?Но почему нет? Верно, Дэвид не католик, но богобоязненный человек. И хотя священники в Джорджии вряд ли согласились с либеральным образом мыслей Такера, он все же считал, что важнее разделить любовь, чем общую религию. Вряд ли мать вообще думала об этом. Может, она вообще не собирается выходить замуж и просто польщена вниманием Дэвида.Но тут Такер решительно покачал головой. Морин Брениген отнюдь не была кокеткой. Она настоящая леди и всегда верна себе, как, впрочем, и другим. Нет, уж если мать влюбилась, значит, это союз сердец, вечный и нерушимый.Он взглянул на Дэвида, сидевшего напротив. Огромный, мускулистый, настоящий медведь, полная противоположность отцу Такера. Фаррел был высоким и стройным красавцем с орлиным носом и скульптурным профилем, с волосами и глазами цвета темного шоколада. Он получил образование в Гарварде, вырос в довольстве и богатстве.Дэвид Фостер всю жизнь провел в борьбе за существование и больше привык иметь дело с силами природы, чем с политическими дискуссиями и выступлениями в суде, а в жизни – руководствовался не книжными знаниями, а инстинктом и здравым смыслом.Однако между ними было, возможно, больше сходства, чем сначала думал Такер, – оба обладали силой воли, благородством, чувством справедливости и могли быть нежными и мягкими с любимой женщиной.Такер снова перевел взгляд на мать. Если Дэвид может заставить ее настолько помолодеть, смеяться так весело и будет добр и внимателен к ней, большего и пожелать нельзя. На долю Морин выпало достаточно испытаний. Она заслужила хоть немного счастья.После ужина Мэгги извинилась и отправилась навестить Сьюзен Бейкер. Дети мыли посуду, а Морин наливала мужчинам кофе.Успокоившись относительно будущего матери, Такер вновь вернулся мыслями к Мэгги. Что ему делать? Этот вопрос преследовал его днем и ночью.Его гнев немного улегся. Мэгги же ничуть не успокоилась – это чувствовалось каждый раз, когда они оказывались вместе, что бывало нечасто, поскольку девушка явно избегала его. Всякий раз, когда их взгляды встречались, он замечал ярость в серых глазах, сухо поджатые губы, прямую, напряженную спину. И тогда его собственный гнев вспыхивал с новой силой, подогреваемый несправедливостью происходящего. Неблагодарная девчонка! Неужели не понимает, что он сделал ради нее? Неужели не соображает, что он хотел помочь ей? Из-за чего она разозлилась? Ну, поцеловал он ее, так разве это непростительное преступление? Считает себя единственной женщиной на земле, которую ему вздумалось поцеловать? Не так уж она желанна, Такер вообще почти забыл о поцелуях. И не он лгал ей, а она ему. Такер всегда был открыт и честен с Мэгги. Почему же…– Послушай, Так.Дэвид наклонился вперед, опершись локтями на колени и поднося к губам чашку с обжигающим кофе.Такер поднял глаза, спрашивая себя, уж не заметил ли Дэвид внезапную вспышку гнева, промелькнувшую на его лице.Будь проклята Мэгги! Опять она довела его!Такер беспощадно выбросил из головы все мысли о девушке.– Мы проехали достаточно много, но теперь дорога станет намного тяжелее. Следующие три дня это только цветочки, впереди ждут горы – Роки-Маунтинз, Блу-Маунтинз, Кесейд-Рейндж. Времени остается мало. Придется не отдыхать и по воскресеньям. После воскресной молитвы будем сразу отправляться в путь.– Думаю, остальные поймут.– Не сомневаюсь. Но без отдыха людям трудно, и настроение быстро портится. Наступает время летней жары, и она не спадет, пока мы не доберемся до Роки-Маунтинз. Но даже там будет еще достаточно тепло. Ты – парень спокойный и рассудительный, и я рассчитываю на твою помощь, когда понадобится. Люди тебя уважают.Такер всматривался в нахмуренное обветренное лицо Дэвида, начиная понимать, о чем толкует вожатый каравана. Они прошли едва ли четверть пути до Орегона. То, что не удалось сделать времени и усталости, довершат погода и ссоры. Нужно поберечь людей.– Я сделаю, что смогу, Дэвид.– Я так и знал, – кивнул Фостер и поднялся, не сводя глаз с Морин. – Прекрасный ужин. Большое спасибо, Морин.– Всегда рада видеть вас, Дэвид. Передайте Купу, что мы желаем ему выздороветь и надеемся, что в следующий раз он тоже придет.Морин долго глядела вслед уходящему Дэвиду и наконец, мечтательно улыбнувшись, пожелала Такеру спокойной ночи.Что ж, по крайней мере, он может черпать утешение в том, что мать счастлива. Это, возможно, единственная радость на много-много дней вперед. ГЛАВА 17 Южное ответвление Платт-Ривер было шириной в милю в том месте, где Дэвид решил перебираться вброд. Им повезло, воды почти не было, но переправа все же не обещала быть легкой.Фургоны подняли с помощью деревянных блоков, а припасы накрыли буйволиными шкурами, чтобы не промокли. Восемь пар быков или мулов требовалось, чтобы перетащить груженые повозки на другой берег. Снова и снова мужчины переправляли фургон за фургоном и вновь возвращались, чтобы припрячь мулов к очередному фургону.Наступила очередь Бейкеров. Мэгги наблюдала, как Пол Фалкерсон повел упирающихся быков. Сьюзен скорчилась, крепко прижав к себе Уиллса. Страх молодой вдовы был понятен: Мэгги знала, что сейчас перед глазами Сьюзен вновь ожила кошмарная сцена той переправы, когда она потеряла мужа и сына.– Уверена, что хочешь сама править? – в который раз спросила Морин девушку. – Такер велел позвать его…– Уверена. Мистеру Фостеру Такер нужнее. Я вполне смогу справиться.Но, несмотря на такие заверения, все внутри Мэгги сжалось от страха. Она уже не раз переправлялась через реки, но никогда – через такую широкую.Джейк Эдамс отступил от упряжки.– Все в порядке, мисс Харрис, – крикнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85