В принце Альфонсе патеры, по-видимому, хотели воспитать второго Франциско де Ассизи.
Террасу украшали разноцветные светящиеся шары, развешенные на деревьях. В огромном парке звучали чудные звуки придворной капеллы, скрытой от глаз зрителя. Между деревьями стояли шелковые палатки, в которых очаровательные богини наливали вино и подавали мороженое разгоряченным маскам. Порхали грациозные баядерки и дриады, и, смеясь, ускользали от своих преследователей. Аллеи были усыпаны благоухающими цветами. На лугах танцевали пары. В центре парка горел блестящий фейерверк.
На празднествах дона Марфори был принят свободный тон. Царица бала, жена посланника, приехала в прозрачном костюме Елены. Ее окружила толпа рыцарей и других масок.
Маленький супруг Изабеллы, в костюме Фауста, сознался герцогу Риансаресу, что эта Елена обворожила его:
— Какая очаровательная нога и рука!
— Какие божественные формы! — вторил герцог. — Взгляните, мантия раздвигается — совершенство! После королевы она прекраснейшая женщина при дворе.
— Такую дивную фигуру, — сказал Франциско де Ассизи, сладострастным взором следя за Еленой, — я видел только у графини Генуэзской, но теперь! — король вздрогнул, вспомнив о язвах, покрывавших некогда прекрасное тело монахини, которая теперь, изможденная, лежала на своих подушках в мадридском дворце.
В эту минуту, опираясь на руку матадора, появилась Изабелла.
На матадоре красовалась остроконечная шляпа с пестрыми лентами и драгоценной бриллиантовой пряжкой, красный шелковый платок был ловко перекинут через плечо. На концах коротких бархатных панталон развевались пестрые ленты, скрепленные у колен бриллиантами, мускулистые ноги обтягивало трико телесного цвета, так что они казались голыми.
Взоры королевы-матери, одетой в старо-французский костюм, были прикованы к этой атлетической мужественной фигуре.
Матадор, идущий рядом с королевой и держащий ее руку в своей, был дон Марфори.
Знал ли об этом шутник-арлекин, который шел за ним на цыпочках? Озираясь по сторонам, не замеченный беседующей парочкой, он бесшумно следовал за ней, желая убедиться, действительно ли матадор обладает такими великолепными икрами.
— Что это он затевает? — шептали со всех сторон.
Арлекин, смеясь, вынул из своего пестрого камзола длинную булавку, незаметно подкрался сзади к прекрасно сложенному матадору и воткнул ее в его роскошные икры. Марфори не почувствовал ни малейшей боли.
Арлекин покатился со смеху.
Он не ошибся, решив, что мускулистые икры — подкладные. Громкий взрыв хохота раздался кругом, но матадор, не подозревая подвоха, продолжал шествовать со своей прекрасной дамой, с булавкой в ноге.
Королева-мать отвернулась, глубоко разочарованная.
Смех моментально стих, когда узнали, кто скрывался под маской матадора.
— Дорогая маска, вы так скоро узнали меня, — проворковала его спутница.
— Внутренний голос шепнул мне, когда вы подошли ко мне, ваше величество, что я приближаюсь к своей прекрасной цели, — отвечал Марфори, пытаясь говорить поэтическим языком.
— Как превосходно устроили вы этот праздник! Клянусь, я не испытывала прежде таких приятных часов.
— Ваше величество, я не достоин вашей похвалы!
— Бросьте слово «величество», в такие прекрасные минуты я не королева, а только Изабелла Бурбонская, которая с удовольствием болтает с доном Марфори и видит его подле себя. Называйте меня донной Изабеллой, это звучит гораздо теплее, чем холодное слово «величество», которое годится для тронного зала.
— Вы очень милостивы, донна Изабелла, я с сильно бьющимся сердцем пользуюсь вашим прекрасным позволением, которое доказывает, как добры вы ко мне.
— Посмотрите вы на это желтое домино, дон Марфори. Оно, кажется, преследует нас.
— О, воспользуемся случаем укрыться от его взоров.
— Он начинает мне надоедать.
— Посмотрим, кто скрывается под ним.
— Нет, нет, мне кажется, это не чужой.
Маска в желтом домино все ближе подходила к ним и, наконец, осторожно приблизилась к королеве.
— Извини, прекрасная маска, если я попрошу тебя дать мне твою маленькую прекрасную ручку.
Марфори окинул домино с головы до ног вызывающим взглядом. Изабелла, поколебавшись, подала левую руку.
— Странно, если я ошибаюсь, — пробормотал человек в желтом домино и нарисовал на ладони буквы К и И.
Изабелла с любопытством взглянула на незнакомца. Он осторожно оглядывался по сторонам — кроме трех масок в боковой аллее парка, вокруг больше никого не было.
Человек в желтом домино снял маску.
— Наш министр-президент, — проговорила изумленная королева, — превосходно! Мы вас не ожидали.
— Трехдневный срок, данный мне вашим величеством, давно истек. Я поспешил сюда, чтобы найти вас в толпе масок.
— Приветствуем вас, дон Гонсалес Браво. Я с нетерпением жду известий.
— Я привез много новостей.
— Вероятно, хорошие, господин министр. Вы пожимаете плечами? Ваше лицо выражает сдержанность и нерешительность? Не оставляйте нас более в сомнении. Я вижу вас перед собой, это лучшее доказательство, что вы счастливо избежали там опасностей. Но дуэли, вероятно, не было? Вы не могли отомстить дону Топете?
— Нет, я это сделал, ваше величество.
— Дальше, ради Бога, дальше! Вы меня мучите!
— Контр-адмирал ранен.
— Только ранен, но не мертв! Вы просили трехдневный срок, а мне кажется, прошло уже восемь дней.
— Совершенно верно, ваше величество. Остальные пять дней я, занимался служебными делами в Мадриде, прежде чем явиться сюда.
— Я так и думала, господин министр. Ваше усердие к службе обнаруживается с каждым днем все больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138