— Несомненно. Мятеж разрастается с каждым днем!
— А маршал Прим?
— О нем я не мог узнать ничего. Серано кажется великим полководцем, и я не могу скрыть от вас, что его принимают и приветствуют, как героя!
Лицо Гонсалеса Браво омрачилось при этом известии.
— Он будет повержен и наказан! — вскричал Новаличес.
— Если только удастся его победить, господин маркиз, — заметил граф Джирдженти, — а это не так легко, как думали до сих пор в Эскуриале. Скрываясь под одеждой, которую я только что сбросил, мне удалось узнать более трудную сторону этого дела. Есть только одно средство, один путь, чтобы подавить мятеж.
— И это?.. — вскричали Гонсалес Браво и Новаличес.
— Схватить маршала Серано!
— Без сомнения, он сильный враг ее величества, — сказал министр-президент, — и я не знаю, каким другим путем можно овладеть им, кроме поля сражения.
— Я сгораю от нетерпения померяться с ним силами, — вскричал Новаличес, — для меня будет истинная честь драться с таким отважным героем!
— Извините меня, господин маркиз, если откровенно признаюсь, что в этом случае я уверен в вашем поражении.
Новаличес смерил гневным взглядом маленького графа Джирдженти, оскорбившего его своим недоверием.
— Вы, кажется, сердитесь на мои слова, господин маркиз, однако я должен повторить их. Если дойдет до открытой битвы, Серано одолеет ваши войска, не забудьте, что я всего час как возвратился из Кордовы.
— Тогда мы сумеем умереть за свое дело, господин граф, — отвечал Новаличес.
— Прекрасно! Жаль, что это принесет мало пользы ее величеству и всем нам, потому что по вашему трупу бунтовщики пройдут дальше. Нет, нет, господин маркиз, есть другое средство захватить маршала Серано и подавить революцию!
— Так не заставляйте же нас сомневаться в нем, господин граф, — сказал нетерпеливо Новаличес.
— Средство, которое мы можем получить в ближайшую ночь, надежное и вполне достижимое! Вы знаете, что герцогиня де ла Торре в сопровождении одного новоиспеченного графа, как его зовут…
— Вы подразумеваете графа Теба? — подхватил Гонсалес Браво с любопытством.
— Именно! В сопровождении новоиспеченного графа Теба герцогиня де ла Торре вместе с освобожденными опальными генералами счастливо достигли твердой земли…
— Мы знаем это, — перебил Гонсалес, подойдя ближе.
— Теперь герцогиня и ее провожатый намерены оставить Кадис. Герцогиня направляется в свой замок, чтобы там находиться в безопасности. В эту ночь она проезжает равнину Вегу, а в следующую / должна проследовать городок Батисту.
— Шесть миль южнее Аранхуеса..,
— Да. Было бы очень легко перехватить кавалькаду, взять в плен герцогиню и ее спутника и держать как заложников.
— Отличное предложение! — вскричал Гонсалес Браво, вспомнив приказ королевы во что бы то ни стало поймать ненавистную Энрику.
— И очень важное для престола, — заметил граф Джирдженти, — схватив герцогиню де ла Торре, мы будем держать в руках опасного предводителя мятежников, который согласится на все требования, чтобы спасти свою жену!
Маркиз Новаличес стоял в раздумье, наморщив лоб.
— Вы не торопитесь согласиться со мной! — вскричал граф, — потому что дело касается женщины, но вы забываете, господин маркиз, что таким образом мы избежим кровопролития, которое может плохо кончиться для королевского дома.
— Не медлите ни минуты, дорогой генерал, — обратился Гонсалес к маркизу, — королева хочет во что бы то ни стало иметь в своих руках супругу маршала Серано, отважившуюся освободить мужа и склонить его к мятежу.
— Поедем, господин граф! Я надеюсь, что вы примете под свое начало отряд кирасирского полка, чтобы занять завтра равнину и лес около Батисты.
— Отлично! Нам удастся таким образом одержать победу без кровопролития. Господин министр будет так добр известить их величество о моем отбытии в полк.
— Без сомнения, господин граф. Я расскажу о той услуге, которую вы оказали. Любой ценой мы должны взять в плен герцогиню де ла Торре!
— Вместе с изменником Теба! Живые или мертвые, они должны попасть в наши руки!
Гонсалес Браво простился с графом Джирдженти, веселый и полный надежд на усмирение мятежа. Даже в случае неудачи он все-таки оказывал королеве услугу, которую она не забудет.
Граф Джирдженти и маркиз Новаличес поскакали верхом в сопровождении своих адъютантов и штаба к станции железной дороги, откуда с экстренным поездом должны были отбыть в Аранхуес и сделать там необходимые распоряжения.
План маленького честолюбивого графа был действительно недурен, как мы увидим впоследствии, и он не напрасно подвергался опасности попасть в плен, когда переодетым уходил из Кордовы.
Передовые посты повстанцев выдвинулись так далеко, что овладели всем треугольником между Кадисом, Севильей и Кордовой. Этот успех, а также мысль о том, что их ведет славный маршал Серано, воодушевляли и вдохновляли их. Взятие гавани и крепости Кадиса оставалось делом нескольких дней.
В то время как Серано с некоторыми генералами высаживался на берег, шумно приветствуемый жителями Кадиса, Прим повел несколько линейных кораблей в Каталонию, чтобы поднять там народ и таким образом начать восстание одновременно в нескольких местах.
Коменданту Кадиса предложили сдать крепость во избежание напрасного кровопролития, и после короткого раздумья он отказался от сопротивления, ввиду его явной бесполезности.
Серано и Топете уже на следующий день овладели Кадисом и всем берегом.
Энрика и Долорес приветствовали друг друга со слезами радости, перемешанной со страхом ожидания, потому что наступали дни, когда решались вопросы жизни и смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138