Мы можем работать с каждой из них, чтобы подтолкнуть клиента расстаться с какой-нибудь определенной виной.Для того, чтобы этого достичь, существует много способов. Клиент может преувеличить свою вину, чтобы увидеть ее непомерные размеры. Он может сказать родителям, что в те времена его поступки были оправданы его возрастом, и этим перечеркнуть их обвинения. Он может посмеяться над ситуацией. Или просто сказать: «Какие глупости, я и не должен чувствовать вину за то, что стянул кусочек мела у этой училки». Яну, чтобы перестать чувствовать ответственность и вину за развод его родителей, необходимо понять, что с ними происходило.Ян: Отец развелся с матерью из-за меня.Мэри: Будьте там и представьте сцену.Ян описывает ссоры, бедность, то, как отец не хотел быть связан ребенком. Мы просим его быть отцом.Мэри: Как тебя зовут, отец?Ян-отец: Майкл.Мэри: Хорошо. Я хочу задать вам несколько вопросов, Майкл. Вы занимаетесь сексом с женой, она беременеет. Что вы чувствуете?Ян-Майкл: Злость. Связан по рукам и ногам.Мэри: Интересно. А до рождения Яна что вас злило, заставляло чувствовать себя связанным?Ян-Майкл: Я не знаю.Мэри: Что-то должно быть. Понимаете, если бы вы были счастливым человеком, вы бы спокойно сделали выбор: растить или не растить ребенка. То или иное. Но вы уже знали, как чувствовать себя рассерженным, связанным, азатем ускользнуть. Восстановите, что случилось, когда вы были маленьким…Ян-Майкл: Очень странно. Я никогда обо всем этом не думал. Я… мой отец. Я всегда был паршивой овцой в семье. Все это говорили.Ян: (Возвращается на свой стул). Конечно, ты был паршивой овцой… да тебе никогда и не оставляли выбора. Семья тебя ненавидела, мать была мученицей. Из всех возможных женихов она выбрала того, кто ее сразу бросил. Да, я никогда не думал об этом. Ладно, вы оба, я не имел ничего общего ни с вашим дезертирством, ни с вашим мученичеством. И я не виноват.Интервью с родителем — эффективный путь разрешения детского чувства ответственности за родительские проблемы. Наша цель в работе с Яном — дать ему почувствовать нутром, что он достоин любви (как и все дети), пусть даже отец его не любил.Отлеживая в прошлом историю своей вины, Ханна находит в каждом возрасте бесконечные ощущения вины, все, причем, тривиальные, обыденные. Мэри спрашивает: «А когда вы были маленькой?» , и Ханна начинает всхлипывать.Она рассказывает, что ее заставляют молиться у смертного одра отца. Она встает, выбегает на улицу, и в то время, когда она играет, он умирает. Мы спрашиваем, не желает ли она узнать получше, чем сейчас, ту маленькую девочку. Когда она соглашается, мы создаем сцену, в которой взрослая Ханна расспрашивает Ханну-ребенка. Мы просим ее увидеть девочку, описать ее, и рассмотреть, что же творится у нее внутри. Она, конечно же, обнаруживает, что ребенок напуган и не понимает, что такое смерть. Ханна начинает плакать, ее голос при разговоре с малышкой смягчается. Мы спрашиваем, что бы она сейчас сказала или сделала, чтобы Ханна не выросла обремененной чувством вины. Она мешкает, а затем говорит маленькой Ханне, что она славная, нормальная девочка, и играть для нее естественно. На самом деле отец был бы только рад, что она играет, а не молится. В любом случае, ее игра никак не связана с его смертью.После вопроса о вине, когда «вы были маленьким» , мы спрашиваем виноватых клиентов: «В чем вы провинились, когда родились?». Почти всегда изначальную вину мы обнаруживаем в мифе о рождении.Акушер, без сомнения являющийся сейчас специалистом по родам, рассказывает о мифе, связанном с его рождением. Он очень виноватый клиент, с крайне странным смехом: смеется не на выдохе, а на вдохе.Джефф: Моя мать была истеричкой… Ну, вы знаете, все эти старые семейные истории о мучениях. Как она вся порвалась…Боб: Будьте ею. Садитесь перед Джеффом. Сядьте, как вы обычно сидите, мама. Пусть на вашем лице будет обычное выражение, мама. Вот так. Теперь расскажите Джеффу, как вы «порвались».Джефф-мама: Ты меня порвал. Слишком быстро выходил и всю меня порвал.Боб: Будьте Джеффом.Джефф: (Возвращается на свой стул и молчит, печально поникнув. )Боб: Отвечайте.Джефф: Не знаю, что сказать.Боб: Спросите, как сокращались ее внутриутробные мышцы.Джефф: Я… (Взрывается свободным, на выдохе смехом). Боже, неужели я в это верил! Эй, ма, это твои мышцы, черт побери, меня вытолкнули!Терапевту, эмоционально не прочувствовавшему хоть одно из суеверий своего Ребенка, очень трудно читать предыдущий диалог без доли скептицизма. Невероятно — человек, знающий все о младенцах и внутриутробных мышцах, все еще находится под властью Детской уверенности, что он своим «неправильным» рождением порвал маму. Маленькие дети даже в просвещенных семьях не понимают тайны своего рождения. Они склонны верить тому, что им говорили: "Ты появился ". Это еще более загадочно, чем аист или капуста, и так же неверно. Тем не менее, почти все используют именно это выражение:Джейн: Видите ли, проблема в том, что я появилась буквально через 10 месяцев после рождения брата.Мэри: Странные слова. Представьте себе сцену. Вот ваш маленький братишка сидит в манеже. Ему как-то хватило ума появиться в подходящий момент. А теперь представьте себе эту упрямую девчонку, один день от роду, карабкающуюся по ступенькам к входной двери, в зубах маленькая сумочка с вещами, настойчиво рвущуюся в дом, хотя на нем и висит табличка «мест нет».Джейн: Именно так я себя и чувствовала.Мэри: Не правда ли, полная ерунда? Может быть, спрос с тех, кто неосторожно трахается?Боб выделяет три случая «изначальной вины»: рождение как таковое, неправильное рождение и рождение в неправильное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95