Ли: Я начинаю понимать, что совершенство — это не Джо с мамой. Вот где собака зарыта… именно здесь. Быть на пять значило… быть похожим на Джо, а я не мог этого добиться.Боб: Совершенство заключается в поедании литовского дерьма.Ли: Класс! Я больше не собираюсь есть ничье дерьмо!Мэри: Замечательно! Сообщите это комиссии.Ли: Я не ем дерьмо. Я не ем! Я — не Джо! Я — это я! Я, — ЭТО Я!Ли представляет себя комиссии; на сей раз он делает это энергично и в меру напористо.Переход к другой сцене происходит, когда клиент внезапно понимает, когда именно принято некое важное решение. Джим Хинан — терапевт и наш помощник:Линда: Мне снится сон… кошмар. Я бы хотела избавиться от него.Джим: Хм-м. Он вам часто снится?Линда: Все время снится.Джим: Все время?Линда: Раз в одну-две недели — всю жизнь с такой частотой.Джим: Даже когда вы были младенцем?Линда: Нет, лет с четырех-пяти, точно не помню.Джим: Точно не помню. (Отражение). Линда: Ну, как размытое пятно — чуть мерцает, точно не знаю.Джим: Это «пятно» похоже на ваш сон?Линда: Да. (Кивает). Джим: Когда вы видели его в последний раз?Линда: Прошлой ночью.Джим: Будьте там — в вашем сне — и расскажите, что происходит.Линда: Я лежу в кровати, и вдруг раздается громкий звук. Я вскакиваю. Бегу по длинному темному коридору. Мне страшно. В конце коридора свет и телефон на стене. Из телефона кричит голос. Я просыпаюсь. Он снова и снова кричит: «Линда, Линда!». Джон: Вы просыпаетесь в страхе?Линда: (Смотрит испуганными, широко открытыми глазами). Да.Джон: Будьте коридором. Расскажите сон, как его видит коридор.Линда: Мой телефон кричит: «Линда, Линда!». Джим: Будьте голосом в телефоне.Линда: Я — голос в телефоне. Я кричу: «Линда, Линда!». Джим: Кричите.Линда: Линда, Линда! (Истерически кричит. В тот же момент она внезапно падает головой на колени и начинает плакать. Через какое-то время начинает говорить голосом маленькой девочки.) Это ночь, когда умер мой папа. (Переходит на Взрослый голос.) В душе у него случился сердечный приступ, и он упал, проломив стеклянную дверь. Я выбежала в коридор. Он звал: «Линда, Линда!».Джим: Что происходит?Линда: Мама говорит мне, что это — всего лишь плохой сон и я должна идти спать. (Всхлипывает). Джим: Сколько вам лет?Линда: Четыре с половиной.Джим: Выйдите из сна и вспомните реальное событие. Хотите поработать с ним?Линда: Да.Джим: Будьте снова в своей постели, после того, как мама отослала вас туда. Будьте там!Линда: Я в постели. Я боюсь. (Плачет тихонько. )Джим: Что вы говорите себе?Линда: У меня был страшный сон, но это не сон!Джим: (Ставит перед Линдой стул. ) Скажите это своей маме.Линда: Это не сон. Я слышала. Слышала! Я ничего не выдумываю. Я слышала. Это не сон.Джим: Будьте мамой. Мама, что ты хочешь сказать?Линда: (Мама). Я боюсь.Джим: Скажите маленькой Линде.Линда: (Мама). Я тоже боюсь. Прости меня. Ты ничего не выдумала. Я хотела, чтобы это было сном. Меня тоже зовут Линдой. Твой папа звал меня.Джим: Будьте маленькой Линдой.Линда: У меня и глаза, и уши в порядке — я знаю, что такое сон, и я понимаю разницу! (Смотрит на Джима и кивает. )Джим: (Кивает и улыбается. ) Скажите это здешнему народу.Линда: (Оглядывает группу. ) Я не сумасшедшая. Я понимаю разницу! (Улыбается. )Джим: Как вы сейчас?Линда: Я закончила. Чувствую волнение… и грусть.Джим: Закончили с мамой?Линда: На сейчас — да. Спасибо.Джим: Поблагодарите также и маленькую Линду!На следующей встрече она сказала «прощай» своему отцу, а через полгода сообщила, что больше не видит кошмаров.Нас часто спрашивают, как мы определяем, какой тип сцены использовать. Мы руководствуемся следующими нежесткими правилами: 1) Мы переходим от фантазии к реальности, если последняя более важна. Например, так сделал Джим при работе со сном Линды. 2) Мы используем сцену, которая интересует как клиента, так и нас, и в которой клиенту, похоже, легче ощутить энергию свободного Ребенка. 3) Если клиент не принимает нового решения, в следующем рабочем сеансе мы меняем сцену. После принятия нового решения мы очень часто возвращаемся к первой сцене, чтобы дать клиенту возможность закрепить свое решение. 4) Меняя клиентов, мы меняем и типы сцен, чтобы избежать повторений и стереотипного, приспособленного поведения. Если один клиент принял новое решение в ранней сцене, работа со следующим будет проходить в недавнем прошлом, в настоящем или в воображении. 5) Если клиент регулярно работает в определенном типе сцен, мы предлагаем ему поэкспериментировать в другой модальности. 6) Если один из нас проводит «мозговую атаку», он (она) имеет приоритет. Если же результат этой «атаки» нулевой, мы восстанавливаем правила. Контекст, другие и клиент Клиенты легко учатся создавать сцены в реальной жизни, в воспоминаниях, в воображении и ощущать себя своим Ребенком в этих сценах. Если происходит только это, результаты можно назвать совершенно антитерапевтическими. Клиент снова и снова проигрывает и переживает в чувствах те же сцены, мысли, эмоции и, вместо излечения, усугубляет свою патологию. Мэри вспоминает клиентку, которая свое трогательное прощание «с тетушкой» закончила словами: «Это мое последнее „прощай“ тебе!». Мэри спросила ее, а когда и где имели место предыдущие прощания. «О, я говорила тетушке „прощай“ с Фрицем Перлзом, и в Нью-Йорке, и…». И она назвала еще с полдюжины известных терапевтов. Чтобы принять, наконец, новое решение, ей необходимо вооружить своего Ребенка новым пониманием, осознанием ситуации — пониманием достаточно сильным, чтобы разрешить себе измениться.Наша роль как терапевтов состоит в непрерывном внимательном поиске в каждой сцене «чего-то пропущенного», что позволит перевести сцену из разряда трагедии в разряд драмы со счастливым концом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95