Попытались выбраться сами. Безрезультатно. Чудо-зверю было ведено сделать оборот на девяносто градусов. После чего ползли еще добрый час. Через час червь остановился – у него закончился клей. Бросили выдохшегося червя и стали при помощи разрядов бластера делать ход наверх. Удалось пробить отверстие и обрушить часть “склеенной” галереи. Так что выбрались в конце концов. Сукки Кай-1 бросил вниз пакет с катализатором, проход схлопнулся, и беглецы оказались посреди голой пустыни. Далеко впереди маячили каменистые россыпи и горы, сквозь которые не мог пробиться клеевой червь. Черные хребты были не менее безжизненные, чем вся остальная пустыня. У Атлантиды мелькнула мысль, что Бродсайт не стал их преследовать после “аварии” в вертикальной гробнице, опасаясь, что Платон вновь устроит песчаную ловушку.
– Что будем делать? – спросил Атлантида и с тоской подумал, что у него нет с собой даже фляги.
– Может, пойдем к горам, – предложил сукки Кай-1. – Там мой брат ведет раскопки, древних вертикальных гробниц. В случае чего у него найдется, чем вмазать господину Бродсайту. Наденьте очки… – В заплечной котомке у сукки Кая-1 нашлось как раз две пары для Платона и Ноэля.
Итак, двинулись в путь. Сукки шагали легко; иногда становились на четыре лапы, иногда прыгали на двух. Атлантиде они напоминали земных варанов. Одно слово – жители пустыни. Они могут не пить в течение трех суток – и ничего. А вот людям приходилось туго. К тому же Ноэль не пожелал снимать свой колпак и так и шагал под палящими лучами Ба-а в серебряном шлеме. Платон ожидал, что с минуты на минуту его друга хватит тепловой удар. Сам же он перестал обливаться потом через полчаса после начала марша резервы воды в организме для потовых желез закончились. Где-то он читал, что перед тем, как человек умрет в пустыне, перед ним вспыхивает ослепительный свет… Что-то вроде мини-ядерного взрыва. Пока что необычных вспышек Платон не заметил. А диск Ба-а поднимался все выше и слепил невыносимо. Песок казался уже не желтым, а белым.
– Что, тяжко? – спросил сукки Кай-1, останавливаясь и поджидая отставших людей. – А еще говорят, что земляне – доминантная раса в Галактике.
– У слабаков всегда большие претензии, – поддакнул сукки Кай, презиравший людей.
– Держите! – главный сукки щедро протянул Атлантиде флягу с водой.
Платон сделал несколько глотков и швырнул флягу Ноэлю. Странно, но, тот поймал. Выпил немного, остальное вылил на шлем. В воздух поднялось облачко пара. Платон рассмеялся. Он весь трясся от смеха, глядя на Ноэля. А сукки не смеялись. Сукки… Неужели они родственники древних египтян?
– Думаю, вам известно, что засушливых планет в системе Малого Магелланова облака куда больше, чем планет лесного или тропического типа, – ехидно поведал сукки Кай-1.
– Необитаемых планет еще больше, – отозвался Ноэль. – А, кстати, что ты еще знаешь о Бродсайте?
– Одно время он был префектом по закупке вооружения для Ройка, но потом случился какой-то скандал, и он вынужден был уйти.
– Как его подпустили к оружию? – изумился Атлантида. – Он же псих!
– Он большой артист, – ухмыльнулся сукки Кай-1. – Идемте, мне не терпится увидеть брата.
– Надо вырыть убежище в песке и переждать жару. Иначе мы умрем от теплового удара. Мне кажется, я уже вижу белый огонь…
– Что за белый огонь? – поинтересовался сукки Кай-1. – Огонь, который вспыхивает перед взором человека прежде, чем тот умрет от жажды в пустыне.
– Никогда о таком не слышал, – признался главный сукки, а его товарищ молча кивнул.
– Не помню, откуда это знаю. Кажется, где-то читал.
Платон подивился: как же смела подвести его генетически уплотненная память? Наверное, это от жары. Перегрев. Вот что значит привычка носить шляпу с охладителем. Или с вентилятором.
– Идем, – сказал сукки Кай-1. – Вы пили воду, значит, должны идти вперед. И белый огонь вам не грозит.
И они пошли дальше. Впереди вдруг появился дворец, точь-в-точь пучок ракет-носителей, заколебались лохматые макушки ройкских пальм, и заросли ползучей акации окутали три остроконечные, больше похожие на обелиски пирамиды. Атлантида ускорил шаги и почти догнал обоих сукки.
– Не торопись, – сказал негуманоид, – это всего лишь мираж.
И дворец, и пирамиды исчезли. Среди черных камней заструилась голубая река, окруженная деревьями. Платону вновь безумно захотелось пить.
– Лучше смотри под ноги, – посоветовал житель пустынь. – Тогда миражи не будут отвлекать.
Атлантида оглянулся. Ноэль тащился следом. Серебряная шапка ослепительно сверкала в лучах Ба-а. И как он выдерживает! Платон обмотал голову обрывком погребального савана, который так удачно прихватил с собой из саркофага, но и в таком головном уборе ему казалось, что кто-то в такт ударам сердца лупит его медным тазом по голове. Бам-бам-бам… Каждый шаг отдавался нестерпимой болью в ушах. Губы склеились, вокруг рта образовалась противная пленка.
Надо весь песок Долины смерти пустить на песочные часы. Когда образуются впадины, заполнить их водой, и не станет пустыни, а вырастет один огромный сад. И в том саду построить много-много храмов с колоннами и сделать там полочки, а на полочки поставить песочные часы из прозрачного небесного стекла, тысячи часов, миллионы часов, и наполнить их горячим песком пустыни. Песок будет течь, но никогда не потребуется переворачивать колбы часов. Ведь песок станет струиться то вниз, то вверх, нужно лишь надеть на тонкие талии стеклянных колб антигравитационные золотые колечки. А в голубом небесном стекле будет угадываться женское, привлекательное, ускользающее, утекающее… Приручить их, окольцевать…
Атлантида вновь оглянулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111