Когда Большой Джордж угодил под суд, она каждый день ходила на судебные заседания, не важно, дождь на улице или солнце… А ведь ей тогда уже было под девяносто. Хотя по негру никогда не заметно, сколько ему лет.Еще она все время пела. «В багажном вагоне вперед и вперед», «Утренним поездом еду я домой»… И всегда что-нибудь про поезда. Перед смертью она сказала Большому Джорджу, что ей приснился Иисус весь в белом, он был проводником поезда-призрака и приехал забрать её на небеса.Я вам скажу, что в восемьдесят лет она ещё готовила в кафе, и неплохо это делала. Большинство посетителей ходили туда только из — за её стряпни. И уж конечно, не для того, чтобы полюбоваться нашим кафе. Когда Иджи и Руфь купили его, это была большая, страхолюдная развалюха. Знаете где? Напротив железнодорожных путей, рядом с почтой, где работала Дот Уимс.Я хорошо помню тот день, когда они перебрались в кафе. Мы все пришли помогать, Сипси подметала пол и вдруг заметила, что Руфь вешает на стену репродукцию «Тайной вечери». Она бросила веник, долго смотрела на картину, а потом спросила:«Миз Руфь, это кто же такой сидит за столом рядом с мистером Иисусом?»Руфь так ласково ей отвечает: «Ну как же, Сипси, это ведь мистер Иисус и его братья». А Сипси глянула на неё и говорит: «Да ну! А я чего-то думала, что у миз Марии был только один сын», — и снова взялась за веник. Мы чуть не померли со смеху. Сипси прекрасно знала, что изображает «Тайная вечеря». Просто ей нравилось дурачить людей.Джулиан и Клео соорудили в зале четыре деревянные кабинки и пристроили сзади жилую комнату для Иджи и Руфи. Стены кафе обшили сосновыми досками, а пол остался прежним, из старого дерева.Руфь сначала пыталась украсить кафе. Повесила картину с парусником в лунном свете, но Иджи сняла её и прикрепила рисунок с собаками, которые сидели за карточным столом, дымили сигарами и играли в покер. А внизу подписала: КЛУБ «МАРИНОВАННЫЙ ОГУРЕЦ». Они потом стали так называть свой сумасшедший клуб, который Иджи устроила вместе со своим дружком Грэди Килгором. Еще она развесила рождественские украшения — их потом так и не сняли — и прилепила старый железнодорожный календарь. Вот и все.В кафе было только четыре стола и несколько не слишком надежных стульев. — Миссис Тредгуд засмеялась. — Вечно садишься и не знаешь, выдержит тебя стул на этот раз или развалится. Кассового аппарата у них не было. Деньги хранили в коробке из-под сигар, из неё же и сдачу давали. На стойке лежали картофельные чипсы, фотографии известных футболистов, расчески, жевательный табак, наживка для рыбы и маленькие дудочки из кукурузного початка.Иджи открывала кафе на рассвете и не закрывала, пока, по её словам, последняя собака не наестся. Большая сортировочная станция была всего в двух кварталах, и все железнодорожники ели в этом кафе, и цветные, и белые. Только цветных обслуживали с черного хода. Конечно, многие выражали недовольство, что она продает еду неграм, и нередко из-за этого бывали стычки. Но она говорила: «Никто не смеет указывать, что мне можно делать, а чего нельзя». Клео сказал, что она в одиночку решила бороться со всем ку-клукс — кланом, и возражать ей бесполезно. Вот так и получилось, что наша милая, добродушная Иджи обернулась храбрым рыцарем и ринулась в неравный бой. КАФЕ «ПОЛУСТАНОК» Полустанок, штат Алабама 22 марта 1933 г.
Иджи пила кофе и болтала со своим бродячим другом Смоки. Сипси и Онзелла на кухне жарили зеленые помидоры для целой толпы, которая должна была собраться к обеду, ровно в 11.30, и слушали по радио «Евангелический час. Крылья над Иорданом», когда в дверь кухни постучал Осия Смит. Сипси вышла в зал, вытирая руки передником.— Миз Иджи, тут черный юноша просится поговорить с вами.Иджи подошла к москитной сетке и увидела Осию, своего приятеля из Трутвилля, который работал на сортировочной станции.— А-а, Осия, привет. Как поживаешь?— Осия хорошо поживает, миз Иджи.— Тебе что-нибудь нужно?— Миз Иджи, нас целая куча ребят вон там, во дворе. Мы вашу барбекю уже два месяца каждый день нюхаем и просто с ума сходим, вот мы и подумали, может, миз Иджи продаст нам несколько сандвичей с барбекю? У меня с собой деньги есть.Иджи вздохнула и покачала головой.— Осия, дружище, будь моя воля, я бы вас пригласила зайти и за стол усадила бы, но сам понимаешь, не могу я этого.— Да, мэм.— В городе орудует банда, которая за минуту все тут дотла спалит, а мне ещё жить не надоело.— Да, мэм.— Но ты пойди и скажи своим ребятам, что если им что-нибудь понадобится, пусть не стесняются и приходят с черного хода в любое время.Он просиял.— Да, мэм.— Сипси вам все подаст.— Да, мэм, спасибо.— Сипси, дай им барбекю и что там ещё им надо, пусть скажут. И пирога не забудь.Сипси проворчала вполголоса:— Ох, накличете вы беду на свою голову с этими ку-клуксами, а меня убьют до смерти. И вы меня больше никогда не увидите, нет, мэм.Но сандвичи все-таки приготовила и ещё дала виноградного вина и пирога, положив все покупки в бумажный пакет вместе с салфетками.Дня через три в кафе вошел запыхавшийся Грэди Килгор, огромный, как медведь, местный шериф и по совместительству железнодорожный детектив. Он когда-то дружил с Бадди, братом Иджи.Грэди повесил шляпу на вешалку и сказал Иджи:— Есть разговор.Она принесла кофе и села напротив. Грэди навалился грудью на стол и приступил к своим нелегким обязанностям.— Иджи, тебе не следует продавать еду черным, и ты это не хуже меня знаешь. В городе есть парни, которые не очень-то это дело приветствуют. Никто не желает обедать в помещении, куда заходят черные, это неправильно, и вообще, ты не должна этого делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91