Мы пришли к выводу, что с помощью партактива к добровольных помощников мы сумеем опросить экипаж «Полярной звезды» и выяснить, где находился каждый из них в ночь исчезновения Зины Патиашвили. Эта, прямо скажем, нелегкая задача была выполнена нами в течение двух часов. Мы установили, что никто из экипажа не видел матроса Патиашвили после танцев, также никто не видел, как она упала за борт. С напарницами Патиашвили мы побеседовали отдельно, предупредив их о недопустимости распространения слухов. Всегда ведь найдутся такие, которые раздуют обыкновенный несчастный случай бог знает во что.
— К тому же, — добавил Воловой — нельзя не принимать во внимание нашу экстремальную ситуацию — мы работаем бок о бок с иностранцами в их водах. Не явилось ли общение с ними в рамках дружеских контактов одной из причин трагической гибели советской гражданки? Мы должны смотреть в лицо фактам и ответить на все трудные вопросы.
Недурно, подумал Аркадий. Оказывается, пока он бегал по судну, Слава с Инвалидом уже отшлифовали свой рапорт.
— Хочу снова заметить, — продолжал Слава, — что любым нездоровым слухам должен быть положен конец. Товарищи, для советского суда нет более весомого доказательства, чем свидетельство тружеников, работавших вместе с покойной. На камбузе я слышал ото всех: «Патиашвили была прекрасным работником», «Патиашвили не имела прогулов» и, наконец, — Слава интимно понизил голос, — «Зина была хорошей девушкой». То же самое я слышал от ее соседок по каюте, цитирую дословно: «Она была честной советской труженицей, которой будет очень не хватать в коллективе». Это слова Наташи Чайковской, члена КПСС отмеченной правительственной наградой за доблестный труд.
— Все эти люди достойны похвалы за их откровенные показания, — присовокупил Воловой.
На Аркадия пока никто не обратил внимания. Может быть, он стал невидимым или превратился в предмет мебели? Что же, еще один стул здесь не помешает.
— Я снова хочу отметить неоценимую помощь товарища Волового, — обратился Слава к капитану. — Когда я спросил Федора Федоровича: «Что за девушка была Зина Патиашвили?», он ответил: «Молодая, полная жизни, и при этом политически грамотная».
— Что характерно для советской молодежи в целом, — прибавил Воловой. По случаю совещания он облачился в скромный поношенный китель — такие любили носить все политработника. Когда первый помощник поднял руку и провел пятерней по рыжим волосам, напоминавшим поросячью щетину, Аркадий увидел, что рукав его кителя весь залоснился.
— Первым тело заметил бригадир траловиков, — сказал Слава. — Он был сильно потрясен.
— Речь идет о Коробце, — пояснил Воловой остальным присутствующим. — Его бригада регулярно побеждает в социалистическом соревновании.
— Я говорил с ним и с членами его бригады. Он сказал, что, хотя видел Зину только мельком на камбузе, у него сложилось впечатление, что она беззаветно предана своему делу.
«Как можно беззаветно тереть картошку в пюре?» — удивился про себя Аркадий.
Словно перехватив его мысли, Инвалид кинул на Аркадия короткий неодобрительный взгляд и снова включился в дуэт со Славой.
— Итак, мы должны высветить все темные места в том, что случилось с Зиной той ночью. И сделать это мы должны не только в память о ней, но и для товарищей, чтобы они смогли скорее пережить несчастье и вновь отдать все свои силы на доблестный труд.
— Именно так, — согласился Слава. — И я считаю, что эту задачу мы сегодня выполнили. Мы установили, что Зина Патиашвили была в тот вечер на танцах. Я сам был там, играл в ансамбле и могу сказать, что духота в помещении была страшная. Я опросил женщин — членов экипажа и узнал, что многие из них почувствовали себя неважно из-за духоты и выходили на палубу подышать свежим воздухом. Затем я спросил у судового врача, не жаловалась ли Зина Патиашвили на головокружения или головную боль. Он сказал, что жаловалась. Ранее доктор Вайну проводил вскрытие погибшей. Я спросил, не обнаружены ли на теле повреждения, которые не могли быть получены в результате несчастного случая, а указывали бы на насильственную смерть. Он ответил, что таких повреждений не имеется. Были ли на теле следы, происхождение которых он затруднялся бы объяснить? К их числу он отнес синяки на туловище и конечностях, небольшие кровоподтеки на предплечьях и бедрах, а также маленький порез на животе.
Однако, товарищи, в этом нет ничего загадочного. Я лично проследил путь Зины Патиашвили до места ее гибели. Ее не видели ни в коридоре, ведущем в каюты, ни на траловой палубе. Значит, она могла пройти только на корму. И если бы она упала оттуда прямо в воду, тогда следы на ее теле было бы трудно объяснить. Однако дело было не совсем так. Оступившись в темноте, Зина Патиашвили упала через ограждение на кормовую аппарель и при падении разбила себе затылок о железный выступ. Эти же выступы оставили и синяки на теле.
Неплохое объяснение, подумал Аркадий.
Марчук добросовестно изучал протокол вскрытия. Аркадий ему мысленно посочувствовал. Марчук не стал бы капитаном, не имея партбилета, и ему никто не доверил бы ловлю рыбы совместно с американцами, не будь он активным коммунистом. Марчук был честолюбив, но все считали, что он звезд с неба не хватает.
Незнакомец подпер голову рукой. В его глазах было снисходительное выражение знатока, отмечающего фальшивые ноты в игре неопытного пианиста.
— На аппарели есть площадка, — сказал Марчук.
— Совершенно верно, — подтвердил Слава. — Именно там и лежало тело Зины Патиашвили. Ее отбросило к перилам — кстати, отсюда кровоподтеки на предплечьях и бедрах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113