Но как он здесь оказался?)
Ч Она проснется!
Ч Даже если и проснется, ты ее все равно больше никогда не увидишь Ч ус
лышал я за спиной. За спиной стоял он Ч ее отец. На его лице корчилась равн
одушно-спокойная полу-улыбка полугримаса. Все его существо: положение те
ла, жесты, голос, интонация и, даже окружающие его стены и свет в конце кори
дора, выражали некое надменное удовлетворение всем происходящим.
Его темная фигура силуэтом резала светлый фон окна, а тени от ног, разреза
я линолеум на две тропинки, подползали к моим ногам. Вскоре я почувствова
л под своими ногами лестницу Ч я бежал, перелетая со ступеньки на ступен
ьку, с этажа на этаж, от двери к двери, из коридора в коридор, с тротуара на т
ротуар, с остановки на остановку, с автобуса на автобус.
Вероятно я должен был плакать, но плакать не получалось, толи не хотел, т
оли слез не было. Я был трусом и поэтому мне хотелось умереть, но даже умер
еть было страшно, также страшно, как и жить, к тому же как это делать я не зна
л, не знал раньше, а сейчас и подавно.
Боже! Не было ни дня, что бы я не вспомнил о ней, не было ни одного сна, не был
о ни одной бессонной ночи... Все это... Не может быть! Неужели я кормил себя ил
люзиями?!
Да и теперь. Теперь я должен создать себе новую. Я должен создать себе но
вую иллюзию Ч я должен, я должен верить:
Она проснется!


XXIV
С обратной стороны двери

О, Боже! Куда я попал. Выход из метро Ч ог
ромное пространство, дома, как кирпичи, разбросаны по одиночке вдоль мно
голюдного шоссе. Очень много людей; бикфордовым шнуром горят нервы в жил
ах. Юноши с бутылками, без них и еще с деньгами сновали туда-сюда. Рядом рын
ок, пахнет какими-то непонятными фруктами, много деревянных коробок. Я пр
охожу сквозь ряды, перехожу дорогу. Многоэтажки, кругом многоэтажки, а я
Ч клоп под их ногами, мечусь среди них, старясь не быть раздавленным этим
и стенами. Я иду по пригорку, рядом Ч школа: один, шесть, три, шесть... Нет, это
не школа Ч “Учебно-Воспитательный Комплекс.”
По лестнице я спустился с пригорка. Правый подъезд, дверь с троекратной
надписью “Metallica”, я захожу в подъезд. Темно как в кочегарке, я нажимаю выжжен
ную кнопку, вызывая тем самым лифт. Правый из лифтов нехотя соизволил впу
стить меня внутрь. В лифте светил тусклый пятнистый свет Ч две чудом уце
левшие лампы светили сквозь металлическую решетку с круглыми ячейками.
На стенах было столько надписей, сделанных черным маркером, что разобрат
ь их было не реально. Рядом с надписями две наклейки с изображениями полу
обнаженных женщин (?).
Выхожу из лифта Ч опять темно. С одной стороны Ч свет из недобитого окн
а, левая половина которого забита фанерой, а с другой Ч ртутный свет из ко
ридора через мутное стекло двери. Моя рука тянется к левому краю дверног
о косяка Ч квадратненькая кнопочка нижнего звонка. Звоню в дверь Ч зво
нка не слышно. Звоню еще Ч опять. Мне надоело, к тому же никто не открывал, и
я вышел на лестницу, там хотя бы было посветлее. На обратной стороне двери
, закрыв ее, я прочитал: “Еще раз увижу тебя в подъезде Ч убью!”


XXV
Двадцать пятый сон

Темно. Как темно и холодно. Ехал я в предп
оследней электричке, и ехал я домой. Смотря в разбитое окно, стоял я в тамб
уре и думал, вернее даже не думал, а вспоминал. Вспоминал забавный случай,
связаный с электричкой. Как-то в начале зимы, перед новым годом, выходил я
из первого вагона и среди прочей толпы ожидал когда пройдет поезд, что бы
перейди пути и, наконец попасть домой. Тем временем из толпы вышла молода
я красивая девушка и, не останавливаясь продвигалась к поезду. Остановил
ась она только тогда, когда от электрички до ее носа осталось двадцать (20) с
антиметров. В ответ на окрики и возгласы из толпы ( куда лезешь/жить надоел
о) молодая красивая девушка зашагала дальше, но ее вовремя схватили, и вся
забава случая на этом прекратилась.
Я тем временем прислонился к стене (холодной серой и железной), и, считая
придорожные столбы, а также себя уснувшим, видел двадцать пятый сон:

Снилось мне, что я дома (чудеса какие-то). На столе горело две свечи, но мне
было темно, и я зажег третью. Бессовестный воск, стекая со скатерти, нагло
и звучно капал на пол. В руке моей была оторванная телефонная трубка, прек
расно существовавшая и без телефона. Я приложил ее к уху и тут почувствов
ал что с кем-то говорю:
Ч Алло, ей !
Ч Привет!
Ч Привет!
Ч Если можно представьтесь пожалуйста, а то я вас не узнал.
Ч Ну что ж, давай знакомиться. Меня зовут СЭР.
Ч Надо сказать меня тоже так часто называют, хотя таковым я бываю редко
, но меня это вполне устраивает, я не жалуюсь.
Ч Но дело в том, что я действительно СЭР, понимаешь, я таким родился, а ты
всего лишь пытался им стать. Мы с тобой два разных человека, так что ты не п
утай. Это люди пусть путают, они это любят.
Ну ладно, ты мне лучше скажи что с тобой творится, что у тебя с лицом, с гол
овой, ей что поезд останавливали?
Ч Да какой на хрен поезд. Поезд уже давно “стоит на запасном пути”... С зе
ркалом я подрался.
В ответ на это на другом конце провода (хотя такового и не было) протяжно в
схлипывающе что-то засмеялось. Потом тишина.
Ч Ты меня слышишь?
Ч Я то тебя всегда слышу, а вот ты меня порой и слушать не хочешь.
Ч Да я не не хочу, я ...
Ч Ладно, давай не будем опять ссориться, как в прошлый раз и выходить в о
кно. В конце концов со мной-то ничего не будет, а вот ты опять Ч голый на асф
альт...
Ч Мне сейчас кажется, что я уже лежу на этом асфальте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16