"Так поступают самки каких-то насекомых" и т. д. Приведенный выше каламбур следует воспринимать в контексте этой "инсек-тивной" образности. Мы не будем здесь ее комментировать, но для романа она значима.
Приведем пример сугубо игрового голофраза:
Однажды Пушкин сидел в кабинете графа С. и читал про себя какую-то книгу. Сам граф лежал на диване.
На полу, около письменного стола, играли его двое детишек.
- Саша, скажи что-нибудь экспромтом... - обращается граф к Пушкину. Пушкин, мигом, ничуть не задумываясь, скороговоркой отвечает:
- Детина полоумный лежит на диване. Граф обиделся.
- Вы слишком забываетесь, Александр Сергеевич, - строго проговорил он.
- Ничуть... Но вы, кажется, не поняли меня... Я сказал: - дети на полу, умный на диване.
Анекдоты из жизни Пушкина (1899)
Эффект состоит в превращении оскорбления в комплимент путем смещения границ между фонетическими словами. Излишне говорить, что обе фразы только состоят из одинаковых фонем (Пушкин, вероятно, сказал: "полуумный", а не "полоумный"), но звучат вовсе не одинаково, даже произнесенные скороговоркой: ударения, интонационный рисунок у них разные. Иначе говоря, они одинаковы на сегментном, но не на суперсегментном уровне.
Когда этот прием применяется в визуальной форме, он называется гетерограммой. Приведем примеры из С. Федина:
Стихнет орда, // стих - нет, ор - да!
Словно ров // слов норов.
Музыка - приз, // музы каприз.
Небеса ликуют - // не беса ли куют?
В огне веры цари, // во гневе рыцари...
Азам учили
а замучили
Пока лечили
покалечили
И, наконец, кульминация:
Несу разное, несуразное!
Особая разновидность омофонии - тавтология, представленная в следующих строках:
В "Правде"
пишется правда.
В "Известиях"
известия.
Факты.
Хоть возьми
да положи на стол.
А поэта
интересует
и то,
что будет через двести
лет
или
через сто
В.В. Маяковский. Летающий пролетарий.
В принципе, неплохо, что содержание газет совпадает с их названиями, но в данном случае Маяковский говорит об их банальности, примитивизме и приземленности.
Другой вид неполной омонимии - омоформия, т. е. совпадение не лексем, а словоформ, относящихся обычно к разным частям речи:
Лиф души расстегнули.
Тело жгут руки.
Кричи не кричи:
"Я не хотела!"
резок
жгут
муки!
В. В. Маяковский. Из улицы в улицу
Превращение глагола в существительное показывает, как мучительное действие переходит в мучительное ощущение, "застывая" в нем.
Омографы - это слова, которые совпадают лишь в правописании, но не в произношении:
"Все перемелется, будет мукой!"
Люди утешены этой наукой.
Станет мукою, что было тоской?
Нет, лучше мукой!
Люди, поверьте: мы живы тоской!
Только в тоске мы победны над скукой.
Все перемелется? Будет мукой?
Нет, лучше мукой!
М. И. Цветаева. Мука и мука
Цветаевские омографы здесь выступают в роли окказиональных антонимов, противопоставляемых по признаку забвения / незабвенности.
Аналогичный пример в поэмах В.В. Маяковского:
Чудно человеку в Чикаго!
Чудно человеку!
И чудно!
(150 000 000)
Мне ль
вычеканивать венчики аллитераций
богу поэзии с образами образов
("Пятый Интернационал")
Паронимия и парономазия
Энантиосемия, т.е. омонимия, обладающая антонимическим значением, в крайней форме выражает диалектику тождества и различия. Паронимы передают ее смягченно, потому что эти слова этимологически близки
Восхищенной и восхищённой,
Сны видящей средь бела дня,
Все спящей видели меня,
Никто меня не видел сонной
М.И. Цветаева.
"Восхищенной" значит "похищенной, привлеченной"; "восхищённой" -"исполненной восхищения, очарованной". Первое слово указывает на высшую силу, которая притягивает к себе поэта, второе - означает ответ поэта на призыв.
Парономазия (паронимическая аттракция) - это случайное сближение неродственных; слов, признак особой виртуозности:
Ночь Евья,
Ночь Адамья.
Кочевья
Не отдам я.
Табун
Пасем.
Табу
На всем.
Н. И. Глазков. Поэтоград
Парономазия помогает увидеть неожиданное родство - глубинное, невидимое глазу - в далеких друг от друга словах. Мы уже приводили пример из того же "Поэтограда" - с "творителями" и "вторителями". А вот аналогичный случай - стихотворение молдавской поэтессы Л. Лари в переводе А. М. Бродского. Оно называется "Молитва Пигмалиона":
Творенье - одухотворенье,
Без духа оно - ремесло.
Как дар есть по сути - даренье,
Так тело по сути - тепло.
Сначала переводчик берет просто однокоренные слова "творенье" и "одухотворенье", затем дублеты "дар" и "даренье". Последние слова являются абстрактными существительными ("дар" означает "дарование", а не "подарок") и построены по одному и тому же принципу суффиксации (в слове "дар" она нулевая). Автор настраивает нас на объемное видение слова, на открытие в нем второго плана. Однако эти лексические параллели мотивированы словообразованием. Они подготавливают пару, не имеющую такой мотивировки "тело/тепло". Эта параллель тем более удачна, что она "изобразительна": первое слово в данном контексте воспринимается неполным вариантом второго. "Тело" - это "не готовое", "не завершенное" слово, как тело Галатеи не завершено, пока оно остается холодным мрамором. Фактически оно может называться телом в другом смысле, то есть трупом. Переводчик очень удачно обыгрывает и полисемию слова: тело без тепла - это тело мертвое.
Парономазия может принимать курьезнейшие формы. Так, например, И.А. Гончаров однажды обнаружил у своего лакея Валентина тетрадку, озаглавленную "Сенонимы".
Под этой надписью, попарно, иногда по три слова, (.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47