Первые эксперименты на людях, помимо тех, которыми занимались сотрудники лаборатории «Сандоз», проводил также Вернер Штолль, сын Артура Штолля, психиатр, сотрудничавший с Цюрихским университетом. Повторив некоторые эксперименты Стокингса, Штолль сделал дополнительные открытия: в небольших дозах ЛСД помогает психотерапевтическому лечению, позволяя легко проникать в сознание. Позднее ходили слухи, что одна из пациенток после принятия ЛСД совершила самоубийство. По одной из версий это была психически больная женщина, покончившая с собой через две недели после того, как она принимала наркотик в процессе терапии. По другим сведениям, смерть женщины наступила вследствие того, что ей давали наркотик, но не сообщили об этом.
Доктор Хофманн в компании Уильма Берроуза
Штолль опубликовал полученные данные в 1947 году, и вскоре после этого «Сандоз» выпустил на рынок ЛСД, предлагая поставлять желающим это вещество для научно-исследовательских целей. ЛСД получил торговое имя «Делизид» (Delysid). В инструкции по применению предлагалось два возможных варианта использования:
Аналитическая психотерапия: Для высвобождения вытесненного материала и создания психической релаксации, в частности при тревожных состояниях и неврозах навязчивых состояний. Экспериментальный: Принимая Делизид самостоятельно, психиатр получает возможность проникнуть в мир мыслей и ощущений душевнобольных. Делизид также может использоваться для получения модели психоза короткой длительности у нормальных субъектов, способствуя таким образом изучению патогенеза психических заболеваний.
Он появился в Америке в 1949 году — очень подходящее время для появления в обществе нового наркотика, воздействующего на сознание.
Глава 2. НАУКА-ЗОЛУШКА
В те два дня летом 1947-го, когда американские психиатры совещались на закрытом собрании в конференц-зале нью-йоркского отеля «Пенсильвания», в вестибюле отеля порхал невесть откуда залетевший туда голубь. Он деловито перелетал с люстры на посаженную в горшок пальму, игнорируя любые попытки его поймать.
История с голубем показала, что психология вновь стала пользоваться уважением у американцев, — если бы пернатый пришелец залетел на огонек к психиатрам буквально несколько лет назад, то газеты разразились бы насмешливыми статьями о птичьих мозгах или о чем-нибудь в том же роде. Снова всплыл бы карикатурный образ бородатого, помешанного на половых проблемах психиатра, многократно обыгранный в Голливуде. Мы вернулись бы в атмосферу довоенных лет, к нацистским временам, к концентрационным лагерям, в тот безумный, безумный мир, где психиатры считались безумными, безумными созданиями и имели очень мало сторонников. Тогда, в начале сороковых годов, в Америке было всего лишь три тысячи психиатров и еще меньше психологов.
Есть много объяснений послевоенному развитию психологии как научной отрасли знаний. Частично это было просто нормальное развитие науки, накопление теории и практических экспериментов, тяготение способных умов к новым горизонтам. Но в чем-то здесь сыграли свою роль первая мировая война и революция, вдребезги разбившие безмятежный рационализм времен короля Эдуарда и королевы Виктории. Тот факт, что в один из дней 1916 года сто тысяч человек могло погибнуть в топкой грязи, шутя и смеясь при этом, во многом способствовал популяризации представления о том, что наше духовное равновесие постоянно подвергается испытанию тем, что древние называли «внутренними демонами», а новая наука психиатрия именует «подсознательным».
Грэйс Адаме в статье, напечатанной в «Атлантик Монтли» в 1936 году, описывала промежуток между 1919 и 1929 годами как подлинную эпоху расцвета психоанализа. «Все грамотные американцы и большая часть неграмотных намного больше, чем когда-либо раньше, стали интересоваться тем, что, как и почему происходит в человеческом сознании». Это было время, когда люди увлеклись такими экзотичными вещами, как либидо, IQ, условные рефлексы, перверсии, стимулы и реакции. Это было время, когда они изучали бихевиоризм, учения последователей Фрейда, тесты на интеллект и гештальт-психологию; когда они покупали сотни книг с названиями вроде «Психология красоты», «Психология покупок», «Психология большевизма», автоматически задумываясь только над вторым словом.
Согласно Адаме, этот всплеск энтузиазма во многом явился результатом вполне конкретных событий, в частности проведенных психологами, прикомандированными к штабу начальника медицинского управления, тестирований умственных способностей более чем двух миллионов новобранцев. Результаты были обескураживающими. Кроме того, что пришлось комиссовать восемь тысяч шестьсот сорок шесть новобранцев за психическую непригодность, тесты показали, что в среднем умственное развитие этих людей (а, значит, в определенной степени и среднего американца) соответствует возрасту тринадцать лет и один месяц. Выражаясь другими словами, умственные способности среднего американца равны способностям тринадцатилетнего подростка. За этим последовал резкий всплеск, если не сказать оргия, умственного самоусовершенствования, конец которому положил лишь финансовый кризис и экономическая депрессия, вынудившие всех переключиться на экономическое самосовершенствование.
В середине тридцатых годов психологи делились на враждующие между собой кланы, что во многом объясняет панегирический тон статьи Адаме в «Атлантике». Внутри психоанализа насчитывалось не менее полудюжины различных школ, возглавляемых харизматическими мыслителями вроде Адлера и Юнга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179