– Я хочу, чтобы вы рассказали об Уэльсе.
Когда Вардан застегивал пуговицы, из зала вошли двое: тот, что был постарше, похлопывал молодого по плечу, приговаривая:
– Молодец, Чарльз. Честное слово, молодец.
– Только не здесь, – сказал Вардан.
Себастьян кивнул.
– Пойдемте, прогуляемся.
ГЛАВА 46
– Я сейчас уже не припомню то время, когда не любил Гиневру, – рассказывал Вардан, пока они прогуливались вдоль Серпантина.
Тонкая дымка чуть пригасила цвет неба, придав ему беловатый оттенок. В душном неподвижном воздухе остро пахло травой.
– Она была… в общем, таких, как она, я никогда не встречал. Гордая и смелая, благородная и в то же время очень нежная, великодушная.
Гаснущий свет как-то по-особому упал на лицо шевалье, напомнив Себастьяну, что его спутник еще очень молод. Всего двадцати двух лет отроду, а красивые черты уже отмечены печатью горя.
– Мы с Гин вместе выросли, – сказал он. – Наверное, Клэр и Моргана тоже иногда появлялись рядом, но я их не помню. В памяти осталось, что мы всегда были вместе, только Гин и я.
Он устремил взгляд вдаль, где двое ребятишек играли со своей собакой: собака лаяла, а дети бегали взад-вперед и смеялись, не слушая призывы няни в фартучке. Улыбка тронула его губы, печальная улыбка, которая появилась на секунду и тут же исчезла.
– Я всегда знал, что она любит меня. И я вовсе не имею в виду детскую любовь, какой девочка любит брата. С самого начала это чувство было гораздо серьезнее для нас обоих. Даже когда мы по молодости еще сами не понимали, что это такое.
Он умолк. Себастьян не стал его торопить, и через мгновение Вардан продолжил:
– Мы выросли, полагая, что всегда будем вместе. Что она предназначена мне, а я – ей. Гин не сомневалась, что когда-нибудь мы поженимся.
– А вы сомневались?
– Сначала я тоже так думал. Но с возрастом я начал понимать, что есть… трудности.
– Как, например, отсутствие богатства?
Он коротко и горестно рассмеялся.
– Это в первую очередь. Когда Гиневре исполнилось семнадцать, сестра ее отца пригласила племянницу провести сезон в Лондоне. В свое время такое же приглашение получила Моргана. Старик Ателстон тогда долго ворчал, но в конце концов наскреб кое-какие деньги на наряды и отослал Моргану в Лондон. Она преуспела лучше, чем кто-либо ожидал. Ателстон был уверен, что Гиневру ждет еще большая удача. – Вардан помолчал. – Старому негодяю это было очень нужно.
– Что, дела были совсем плохи?
Вардан кивнул.
– Даже хуже, чем предполагала Гиневра. Она-то надеялась, что он ухватится за возможность избавиться от расходов на лондонский сезон. Но когда она сообщила отцу, что вовсе не нуждается в блестящей партии, ибо планирует выйти за меня, он рассмеялся. А потом, разумеется, впал в ярость.
Пока они беседовали, поднявшийся ветер взъерошил траву, зашелестел высокими кронами ближайших вязов. А там, вдалеке, один из ребятишек тащил воздушного змея, сделанного из красной бумаги и бамбука, который каждый раз падал на землю, когда мальчик пытался его запустить.
Вардан продолжал через силу:
– Все, что мог бы оставить мне отец, все, чем владело несколько поколений в моем роду, было потеряно. Все, что у меня есть, это титул, знатное происхождение и несколько обедневших родственников королевских кровей, положение которых ничуть не лучше моего.
Себастьян наблюдал, как маленький мальчик подобрал змея и попробовал запустить его снова. Да, не много нашлось бы вельмож, пожелавших видеть своим зятем эмигранта, наполовину француза, к тому же без гроша в кармане.
– Гин попыталась его переубедить, но Ателстон был тверд. Он пригрозил оставить ее без денег и выгнать из дома, если она откажется ехать в Лондон или если не сделает то, что нужно, пока будет там. Он не шутил.
– И она согласилась?
– Вначале нет. Она убежала из дома. – Вардан повернул голову и прищурился, чтобы тоже понаблюдать за воздушным змеем, – Мне никогда не забыть той ночи. С моря дул штормовой ветер. Она прибежала к нам дорогой, знакомой ей с детства, вдоль утесов. Удивительно, как она не погибла. – Он прерывисто вздохнул. – Я в тот день отправился на верховую прогулку и был застигнут бурей. Гин нашла меня в конюшне.
Себастьян представил Гиневру Англесси совсем юной, с мокрыми волосами, рассыпавшимися по спине, с отчаянием и страхом в широко распахнутых глазах.
– Что вы ей сказали?
Шевалье ответил, по-прежнему не поворачиваясь.
– Что я мог сказать? – Он с трудом сглотнул. – Мне тогда было восемнадцать. Я не мог содержать жену. Я даже не мог жениться без разрешения.
– Ваша мать не согласилась бы ее принять?
Молодой человек улыбнулся.
– Мама любила Гиневру, особенно когда та была ребенком. Но она бы никогда не согласилась на подобный брак.
Себастьян подумал о гордой элегантной женщине, с которой недавно познакомился. Леди Одли, должно быть, наблюдала с нарастающей тревогой за тем, как развивались отношения между молодым шевалье и его подругой детства. В планы такой женщины насчет лишенного средств сына не входила его женитьба на дочери какого-то обедневшего провинциального графа. В Лондоне было полно богатых банкиров и купцов, не возражавших против бедного зятя, если этот зять имел титул, благородное происхождение и связи с королевской семьей.
– Что сделала леди Гиневра, когда вы сказали ей об этом?
– Убежала обратно в бурю. Я пытался пойти за ней, но так и не нашел ее нигде. Даже испугался, как бы она не бросилась со скалы. – Шевалье замолчал, и Себастьяну показалось, будто он внезапно постарел. – Позже Гиневра рассказывала, что чуть было действительно не сделала это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91