– Вот. Сами видите. Зачем бы Гиневре уезжать от меня, когда она и так в самом скором времени стала бы вдовой? По словам моих докторов, мне повезет, если я протяну до конца лета.
– Так ваша жена знала?
Англесси кивнул.
– Знала. Ирония судьбы, не находите? Я все время вспоминаю день накануне моего отъезда в Брайтон. Обычно она стойко переносила мою болезнь, но у меня выдалась трудная ночь, и она очень сильно переживала. Все старалась спрятать от меня лицо, но я понял, что она плакала. Она тогда еще сказала…
Голос его дрогнул. Он смущенно отвел взгляд, заморгал и помолчал минуту, крепко сжав губы, прежде чем сумел продолжить:
– Она сказала, что не представляет, как сможет жить без меня.
Комната Гиневры, когда туда вошел Себастьян, была погружена в темноту, шторы на окнах не пропускали дневной свет. Слегка пахло духами, словно здесь до сих пор жило воспоминание о женщине – неуловимое и печальное.
Себастьян прошел по толстому ковру, заглушавшему шаги, и раздвинул шторы. Окна выходили в сад. Отсюда он увидел оранжерею Англесси и огромный старый дуб с протянутой к самому окну веткой, точно так, как описывала Тэсс Бишоп.
Себастьян отвернулся от окна и принялся разглядывать комнату. Полог кровати, как и шторы на окнах и обивка кресел возле камина, был неяркого желтого тона. Утреннее солнце заполнило спальню теплым веселым светом. Себастьян не мог бы сказать, что надеялся здесь найти, но, во всяком случае, отнюдь не ощущение покоя и радости. Все это не вязалось с тем, что он узнал о Гиневре Англесси, женщине, раздираемой страстями и метавшейся между любовью всей своей жизни и растущей нежностью к умирающему мужу.
Он методично обыскал покои, начав с гардеробной, толком не зная, что ищет. Громила, побывавший здесь после смерти Гиневры, отчаянно пытался заполучить что-то. Удалось ему это или нет, Себастьян не знал.
Открыв шкаф возле большого гардероба, он нашел крошечные чепчики, украшенные кружевом и оборочками, они лежали среди стопок аккуратно сложенных миниатюрных платьиц и белых фланелевых одеялец, расшитых птичками и цветами. В груди у него как-то странно заныло, он быстро осмотрел полки и осторожно прикрыл дверцу.
Вернувшись в спальню, он остановился в центре ковра, задумчиво оглядывая солнечную комнату. На каминной полке Гиневра выставила коллекцию морских раковин, небрежно окруживших золоченые часы. Сувениры детства, проведенного в Уэльсе?
Заинтригованный, он подошел поближе, чтобы рассмотреть их, когда его взгляд поймал белое пятнышко в глубине холодного камина. Присев на корточки, он выцарапал из решетки плотно скомканный листок бумаги.
Себастьян выпрямился, расправил бумагу и разгладил ее на мраморной каминной доске. Это была короткая записка, начертанная решительным мужским почерком.
Любимая, я должен снова тебя увидеть. Прошу, позволь мне все объяснить. Встретимся в среду в «Гербе Норфолка» на Гилтспер-стрит, Смитфилд, захвати с собой письмо. Пожалуйста, не подведи меня.
Подпись была небрежная, но вполне разборчивая.
Вардан.
ГЛАВА 56
Не сразу, но все-таки Себастьян выследил шевалье де Вардана в клубе «Уайтс» на Сен-Джеймс-стрит.
– Вон он идет, хозяин, – сказал Том, спрыгивая с запяток, чтобы принять лошадей.
Шевалье спускался по ступеням клуба в компании другого молодого щеголя, когда Себастьян остановил двуколку у тротуара.
– Можно вас на два слова, сэр? – прокричал он.
Шевалье обменялся несколькими шутками со своим приятелем, а потом не спеша направился к двуколке.
– В чем дело, милорд? – спросил он с улыбкой, но в его взгляде читалась настороженность.
– Не согласитесь ли проехаться со мной немного? – Себастьян вернул ему улыбку. – Я хотел бы вам кое-что показать.
Секунду шевалье пребывал в нерешительности, но потом пожал плечами и запрыгнул в коляску.
– Отойди в сторону, – прокричал Себастьян мальчику, собираясь подстегнуть лошадей.
– Так что там у вас? – спросил Вардан, когда Том забрался на свое место, на запятки.
– Мне было бы любопытно услышать ваш комментарий. – Не переставая следить за дорогой, Себастьян вынул из кармана мятую записку и протянул шевалье.
Он услышал, как у Вардана участилось дыхание, едва он прочитал записку. Пальцы его крепко сжали бумагу, лицо выражало ярость, когда он поднял голову и поймал испытующий взгляд Себастьяна.
– Откуда она у вас?
– Записка закатилась за каминную решетку в спальне леди Англесси.
– Но… я не понимаю. – Он постучал второй рукой по смятому листку, не скрывая злобы. – Я этого не писал.
– Так это не ваш почерк?
– Нет. – Вардан недоуменно покачал головой. – Почерк похож, но не мой. Говорю же, я не писал ничего подобного.
Если это и была ложь, то очень умелая. Себастьяну встречались люди, которым ложь давалась с легкостью и показной искренностью, сразу даже и не заподозришь в них врунов. Кэт, например, умела так лгать. Этот дар отлично ей пригодился на сцене.
– Как вы думаете, могло ли это сходство обмануть леди Англесси? – спросил Себастьян, оставив при себе свои размышления.
Вардан снова пробежал глазами записку.
– Очевидно, так и произошло. А эта гостиница… «Герб Норфолка»… она туда ездила в тот день, когда погибла?
Себастьян кивнул.
– Что за письмо она должна была с собой привезти?
– Понятия не имею, – ответил Вардан, глядя прямо в глаза Себастьяну немигающим взглядом.
На этот раз Себастьян подумал: «Последняя реплика далась тебе не так хорошо, друг мой». Свернув к воротам Гайд-парка, он сказал:
– Расскажите мне о вашей ссоре.
Впалые щеки шевалье слегка окрасились румянцем.
– Что еще говорить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91