Надо же было
ему, ослу, набрасываться на мужчину. После утреннего разговора с Инженером
Фредриксом он мог бы и догадаться, что преследовавший его - из
Безопасности. Но ему нужно было знать наверняка. На этом этапе игры
неизвестность его не устраивала.
Ему пришло в голову неожиданное решение. Он проверил состояние
мужчины. Прикинул, что еще в течение минимум пяти минут он не сможет выйти
отсюда. Рекс качнулся на каблуках и вышел.
Он прошагал с возмущенным видом к двери, из которой ранее появился
администратор заведения, постоял там перед дверным экраном и выпалил:
- Я требую минутку внимания!
Один или два сидящих поблизости посетителей посмотрели на него, но он
не обращал на них внимания, по-прежнему изображая сильное возмущение.
Дверь открылась, и показалось застенчивое создание, незамедлительно
начавшее приседать.
Рекс уставился на него.
- Что это за заведение у вас?
- Да, сэр. О, да, сэр. Что произошло? Пиво? Я не хочу показаться
противоречивым, но иногда пиво не...
- Пиво, говоришь?
Гнев Рекса Морриса возрос.
- Ты представляешь, что сейчас произошло со мной в вашем мерзком
заведении?
Тот уставился на него в полном изумлении. Кадык его пришел в
движение.
- Нет, сэр... Что?
- На меня напал какой-то извращенец, или грабитель, или Бог знает
кто.
- Напал?
Маленький человечек вытаращил глаза.
- Совершенно точно! Благодаря небесам я был в состоянии защитить
себя. Я требую, чтобы вы немедленно сообщили об этом Функциональному Ряду
Безопасности. Пусть они арестуют негодяя и отдадут его под суд.
Рекс Моррис развернулся на своих каблуках и прошествовал к выходу.

8
Рекс Моррис впервые осознал, что его отец сильно отличается от
большинства других отцов, уже в первые годы учебы в школе. Они жили в
маленькой деревушке Аройо Секо, в четырнадцати километрах от города Таоса.
Это уже само по себе было проявлением нонконформизма, так как Аройо Секо
была одной из последних маленьких деревушек в Технате Америки. С
появлением жилых небоскребов и предоставляемых ими удобств, кому бы пришло
в голову жить в отдельном доме?
Конечно, Леонард Моррис, выдающийся биохимик своего времени, мог себе
позволить немного отличаться от других. Но это могло иметь последствия,
даже если он был Героем Техната.
Рекс уже и не помнит, с какого возраста он приобрел не характерный
для подростка интерес к разговорам взрослых. Они нравились ему до безумия.
Не было приятнее занятия, чем сидеть тихо и слушать взрослые разговоры
между отцом и матерью, обсуждавших темы, зачастую далекие от его
понимания.
Когда он подрос, он начал понимать, что его присутствие иногда
удерживает их от обсуждения волнующих воображение тем, и даже обнаружил,
что они могли разговаривать при нем, используя какие-то условные слова,
которые он не понимал. Это раздражало пытливого мальчика.
Но юность не так уж непредусмотрительна. Рядом с жилой комнатой и
библиотекой в доме Моррисов была маленькая комнатка, которую отвели Рексу
с единственным условием, что он будет содержать ее в чистоте. Взрослые там
не бывали, но раз в месяц мать заглядывала, чтобы проверить, чисто ли там,
и всегда находила комнату в безупречном порядке. Рекс не собирался терять
свое убежище по небрежности. Комната изобиловала, конечно,
стерео-фотографиями популярных героев спорта и развлечений, были там луки
и стрелы, бумеранги, воздушные пистолеты, спортивное снаряжение,
всевозможные коллекции - от различного вида индейских наконечников для
стрел до бабочек. Был там еще маленький столик для работы, два складных
стула и старого образца армейская походная кровать.
Когда Рексу было еще около десяти лет, он обнаружил, что когда он
ложился на своей кровати у двери, вытянувшись и делая вид, что читает, и
оставлял дверь приоткрытой, он мог уловить большую часть разговора,
который велся в большой гостиной. И на протяжении нескольких лет у него
была положительная склонность к подслушиванию. Совесть его при этом совсем
не мучила. Надо признать, в раннем возрасте у человека нет особых
этических принципов, они появляются позже - если вообще появляются.
Нельзя сказать, что он мог понять большую часть из того, что говорил
отец, в частности, когда он разговаривал с коллегами на научные темы или
когда обсуждал с друзьями политику и экономику или текущие события. После
смерти матери, молодой Рекс Моррис не раз убеждался в том, что большинство
из того, что говорил его отец, по-прежнему выше его понимания. Это его
раздражало. Взрослые разговоры были так притягательны.
Однако молодой Рекс развил удивительную образную память на слова
отца, почти фотографическую. Это проявилось в том, что позднее он мог без
особых усилий воспроизводить целые предложения из рассуждений старшего
Морриса, аргументы и доводы. Обсуждения, которые в детстве были выше его
понимания, стали через несколько лет более понятными.
Однажды он был у себя в комнате с закрытой дверью и работал над
моделью космического спутника, настолько увлеченно, что не заметил, что у
отца посетитель. Наконец, он отбросил свои инструменты, вскочил на ноги и
бросился к двери с намерением пойти в автокухню и заказать себе бутерброд.
Уже в дверях он остановился. Он услышал, что отец в соседней комнате
о чем-то жарко спорит. Ничего так не волновало Рекса в возрасте десяти
лет, как диспуты взрослых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50