9
Я прошел к Мэри в лабораторию. Она занималась выведением простейших
жизненных форм для разных условий питательной среды, гравитации,
температур и давления.
Именно для этой работы я и доставил Мэри материалы с Земли.
Я равнодушно поглядел, как Мэри возится с прозрачными колбами. В
колбах плескалось что-то мутное.
- Неинтересно, правда? - спросила Мэри, засмеявшись.
- Неинтересно, - согласился я. - Жиденькая грязца.
- А если я тебе скажу, что одной капли этой грязцы, пролей ее
случайно из колбы, будет достаточно, чтобы полностью уничтожить весь наш
звездолет, - тоже неинтересно?
Я посмотрел колбу на свет. Это, несомненно, была колония бактерий. Но
о бактериях, уничтожающих корабли, мне еще не приходилось слышать. Я
попросил разъяснить, как могли попасть на звездолет такие опасные
препараты.
- Они занесены в списки корабельного имущества в соответствии с
требованиями закона, - успокоила меня Мэри.
- Но они грозят разрушением. Руководителю экспедиции полагается
знать, для каких целей на корабле появляются предметы, таящие в себе
гибель.
- Разве мало у вас здесь предметов, потенциально опасных? В сравнении
с аннигиляторами, уничтожающими планеты, мои микробы - стая ос рядом с
тигром.
Из объяснений Мэри я понял, что на Земле были недавно синтезированы
удивительные тельца - микроскопические атомные заводы. При достаточном
притоке энергии извне, а иногда и за счет внутренней энергии процесса они
перестраивают ядра атомов, входящих в состав их пищи.
- Вот эти крохотульки питаются чистым железом, - сказала Мэри,
любуясь колбой. - И после их работы железа уже нет, а есть кислород и
водород, кремний и углерод... Если мы где-нибудь натолкнемся на планету из
чистого железа, я заражу планету этими бактериями, и через несколько
тысячелетий на безжизненном металле появится разрыхлительный слой, вполне
пригодный для питания растений.
Я сказал, удовлетворенный:
- Можешь возиться со своими крохотными страшилами, звездолету они не
опасны. Железо для постройки кораблей давно не применяется.
Мэри лукаво смотрела на меня:
- У меня еще десятка два похожих на эту колб и в каждой точно такая
же грязь... Но она разъедает уже не железо, а другие элементы.
К нашей беседе прислушивался Астр. Куда Мэри ни идет, он бежит за
ней. Сейчас он сидел на полу и возился с отказавшим игрушечным драконом.
- Папа, почини гравитатор, - попросил Астр. - Я уже два раза плюхался
на пол.
У игрушечного дракона были плохо подогнаны гравитационные контакты -
обычная беда этих игрушек.
Я прочистил щеточкой излучатели, и Астр стал носиться по лаборатории,
то взлетая под потолок, то гремя крыльями у моего уха.
- И тебе не страшно, что он разобьется? - упрекнула меня Мэри. - Я
образовалась, когда этот противный ящер отказал. Хоть день прошел бы без
царапин и синяков.
- Мальчик без царапин и синяков немного стоит, - отозвался я, искоса
наблюдая, не нужно ли спешить Астру на помощь.
- Если маме не нравится мой зверь, я попрошу Лусина покатать меня на
Громовержце! - крикнул с потолка Астр.
Он уцепился руками за плафон, а ногами удерживал рвавшегося вперед
дракона. Если бы игрушка проскользнула между ног, Астру оставалось бы
только падать.
Я прикрикнул на него. Он опустился на пол.
Мэри вскоре догадалась, что меня что-то гнетет.
- Кое-что новое есть, - ответил я. - Дороги внутрь скопления закрыты
основательно. Будем применять метод, каким Ольга воспользовалась при
бегстве из Персея.
Я говорил тихо, но у Астра был отличный слух.
- Вы хотите аннигилировать звезды?
Дальше секретничать не имело смысла.
- Ну уж - звезды! Ограничимся планетоподобными шатунами. Зрелище
будет красочное, тебе понравится, Астр.
Он объявил с гордостью:
- Я видел в стереоэкране, как ты с капитаном Ольгой Трондайк
аннигилировал зловредную Золотую планету. Отличный был удар, такого до вас
никто не наносил!
- Нам тоже досталось, сын. Но ты прав: аннигиляция удалась, выход
пустого пространства был максимальным.
Мэри и раньше без одобрения прислушивалась к нашим разговорам с
Астром, а сейчас что-то вывело ее из себя.
- Иди к себе, Астр! - сказала она резко.
Когда Мэри говорила таким тоном, спорить с ней не следовало. Астр
покорно убрался.
- Чувствую, чувствую, что мне за что-то достанется! - сказал я,
посмеиваясь.
- Ты не знаешь меры в своем обожании сына! - с негодованием
воскликнула Мэри. - Как ты с ним разговариваешь?
- Нормально. Говорю, как с тобой или Ромеро.
- Именно. Но мы с Павлом взрослые люди, а он ребенок! Жалею, что на
звездолетах нет земных интернатов, некоторые родители портят своих детей!
Ты из таких родителей.
- Сюсюкать с ним, как древние няньки?
- Не сюсюкать, нет! Но и не объясняться с малышом так, словно перед
тобой Ньютон или Эйнштейн.
- С Ньютоном или Эйнштейном я бы не объяснялся, как с Астром, -
отпарировал я хладнокровно. - Они бы не поняли меня. Эти люди были
научными великанами, но многое знали хуже Астра. Наш шестилетний малыш
куда образованней Ньютона или Эйнштейна!
Раздражение Мэри превратилось в смех. Такие переходы с ней бывали
часто.
- Я устала от твоих парадоксов! - объявила она потом.
- Где ты нашла парадоксы? Все тривиально. Ньютон был гениален, но
ничего не знал об электричестве. Астра же окружают электрические игрушки,
электрические машины, он бредит стереоэкранами, передачами, сигналами,
электричество его согревает и освещает, он способен сам привести в
движение и остановить гигантские электрические моторы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15