Ниина подошла к брату.
– Слышь, гнилодых, че ты боишься? Я, например, не собираюсь тута рассиживаться, лакать воду и ждать, пока спящая красавица поднимет свою толстую задницу.
Банкан заметил, что Ниина поправила, как могла, макияж, но все же выглядела не такой цветущей, как в начале путешествия. Цветные полосы, украшающие мордочку, были уже не такими яркими и четкими. Зачем ей нужна косметика в нехоженой пустыне – на этот вопрос, пожалуй, смогла бы ответить только другая самка.
– Предоставим решать тому, кто знаком со Снугом дольше всех.
Банкан повернулся к птаху.
– Если можно, помогите ему, – ответил Виз. – Валяясь под солнцем, он обезвоживается.
– А почему он брыкается и стонет?
– Бредит, – последовал лаконичный ответ. – Тебе ведь неинтересно, какие глюки бывают у пьяных носорогов?
Банкан кивнул, нашел камень поудобнее и сел, предварительно убедившись, что он не служит домом кому-нибудь мелкому, зубастому и склонному кусать незваных гостей. Юноша положил дуару на колени.
Разнообразия ради можно и поимпровизировать. Благо непосредственного риска для жизни сейчас не ожидается. Они всего лишь собираются помочь другу в беде.

Нам в пустыне засыхать недосуг.
Ну-ка, ухом поведи, верный Снуг.
Час – не для спячки,
Встань на карачки.
Дикие скачки
В белой горячке
Живо изгонят проклятый недуг.

Ниина легко следовала за мелодией, ее брат неохотно вторил. Хорошо, что эта парочка снова вместе – Банкан вспомнил не слишком удачные чаропевческие эксперименты с одним вокалистом.
Юноша вздохнул с облегчением, когда знакомое серебристое облачко окутало стенающего носорога. Оно сгущалось, крепло с каждой нотой, с каждым словом. Интересно, какую форму примет оно в конце концов? Будет ли его воздействие причудливым и зрелищным или всего лишь прямолинейным и сугубо практичным?
Облачко сгустилось в нечто бесформенное, в желтых и зеленых пятнах, и это создание криво ощерилось. Слюнявая, гнилозубая пасть исторгла жуткий хохот. Вдобавок призрак был не одинок. Повсюду вокруг путников возникали полуматериальные-полупрозрачные фантомы. С кривых острых когтей капал ядовитый гной.
– Прекратите! – взвыл Граджелут. – Прогоните их!
– Прогнать? – Опешивший Банкан не знал, что опаснее – играть дальше или прекратить. Судя по растерянным мордам выдр, они тоже не находили ответа. – Да как мы можем их прогнать? Сами же вызвали!
И тут Банкана ужалили в щеку. Сильно.
– Извини, – виновато произнес Виз, – надо было привлечь твое внимание. Вы не вызывали тварей. Это сделал он. – Крыло ткнуло в мечущегося стенающего Снугенхатта. – Это его видения. Я точно знаю, он уже описывал этот кошмар. Ваше пение просто сделало чудищ видимыми, придало им материальность. – Голос клещееда звучал уверенно.
– Я, конечно, в таких делах не спец, но, боюсь, если вы остановитесь, эти твари не исчезнут.
К ним, шаркая, приближалось нечто пахнущее гнилым мясом и жженым хлебом. Хищно протягивались конечности, похожие на нити грибницы, болтались на кровавых нервах глазные яблоки. Чудище было лишь наполовину вещественным, и Банкан с трудом, но заставил себя не обратиться в бегство.
– Если не перестанем, – пробормотал он, все еще играя, – то, наверное, будет еще хуже.
– Кореш, выбора нет, – сказал Сквилл. – Никуда я не поеду с этими пьяными глюками на буксире. Прикинь, ты хиляешь к дамочке на свиданье, а у тебя на плече сидит такой вот кошмарик.
Призрак, решивший сосредоточить свое внимание на Банкане, завис поблизости. Для полноценного физического контакта ему не хватало материальности. Юноша задрожал. Это было уже слишком.
А вдруг Виз ошибается? Возможно, если чаропевцы утихнут, твари попросту растают в воздухе? Плохо то, что до сих пор птах обычно оказывался прав.
С другой стороны, если чаропесня реализует чужие кошмары, она же, наверное, способна дать им пинка под зад. Он сменил ритм и обратил на это внимание выдр.
Брат с сестрой круто повернули на новый стихотворный курс. И в самом деле, кое-какие отвратительные видения начали растворяться.
– Так нечестно! – пробормотал некто с шестью руками и эпилептическим хоботом.
– Только мы приготовились высосать чьи-нибудь мозги! – простонал второй фантом.
Он неуловимым движением выбросил в сторону Сквилла блестящее полупрозрачное щупальце. Тот рубанул мечом, но клинок проткнул воздух.
Чем чаще жаловались растерянные горячечные видения, тем реже стонал и брыкался Снугенхатт. Подобно большинству алкоголиков, он не мог справиться со своей проблемой, не увидев ее. Только на сей раз вместо него проблему увидели (в буквальном смысле) выдры и Банкан.
В поле зрения юноши вплыли гнилые клыки и смердящие глазные яблоки.
Но это были остатки кошмара. Как только они испарились, Снугенхатт погрузился в мирный сон, его грудь вздымалась медленно и мерно, точно кузнечные мехи.
– Кажется, подействовало!
Виз не умел потеть, но в этот момент, похоже, не отказался бы от такой способности.
Банкан обмяк, встряхнул онемевшими, больными пальцами.
– Он так и не проснулся.
– Кризис миновал, – сказала птица. – Часок он теперь проспит.
Может, и два, но не больше. – Он возбужденно чирикнул. – Гарантирую.
Отличная работа.
– Спасибо.
Измотанный Банкан и сам был не прочь вздремнуть, но решил потерпеть. Слишком ярко отпечатались в памяти Снугенхаттовы кошмары. К тому же некоторые из них могли болтаться поблизости – им некуда было уйти. И Банкану совсем не хотелось пускать их в собственные сны.

Глава 17

Вечером носорог проснулся. Был он совершенно свеж и готов идти дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128