На осеннем алардане Народ шел к ней, как к мудрейшей, со своими вопросами, но она старалась как можно меньше заниматься этим. Если бы она могла, то переложила бы все земные заботы на Адерина. Когда они оставались вдвоем, Далландра погружалась в свои мысли, и ее невозможно было вовлечь в разговор. Он все искал этому объяснения – она думает о медитации, она обдумывает что-то непонятное – до тех пор, пока случайно нё разговорился с Энабрильей.
– Далландра что, заболела? – спросила его девушка.
– Нет. Что за странный вопрос?
– Она в последнее время настолько рассеянная. Сегодня утром я наткнулась на нее у ручья. Пришлось трижды окликнуть ее, прежде чем она меня услышала. А когда я все же сумела до нее докричаться, она так странно уставилась на меня. Могу поклясться, она не сразу вспомнила, кто я такая.
Адерин ощутил укол холодной иглы страха.
– Конечно, – продолжала Энабрилья, – может, она просто беременна. Я хочу сказать, вы вместе всего четыре года, и это очень мало, но ты – я не хочу тебя обидеть – ты все же круглоухий, а говорят, что у мужчин-круглоухих все по-другому.
Адерин почти не слышал ее болтовни. Ее озабоченность вынудила его увидеть то, чего он так страшился. Когда Далландра вернулась в лагерь, он сидел в палатке и ждал ее.
– Ты продолжаешь выезжать, чтобы встречаться с ними, верно? – сразу же выпалил он.
– Да. Я никогда не говорила, что не буду этого делать.
– Почему ты не сказала мне?
– А зачем? Ты только расстраиваешься. Кроме того, я никогда не хожу в их мир. Я заставляю их приходить в наш.
Он замешкался, пытаясь подыскать нужные слова, а она наблюдала за ним, слегка наклонив голову набок; ее глаза стального серого цвета смотрели спокойно и отстраненно.
– Чего ты так боишься? – спросила она вдруг.
– Я не хочу, чтобы ты ушла с ними и оставила меня одного.
– Оставила тебя? Что? О, любимый мой! Никогда! – она бросилась в его объятия. – Прости меня! Я и не знала, что ты тревожишься о таких глупостях! – Она испытующе посмотрела ему в лицо. – Ради работы мне придется несколько ночей уходить одной, но это и все.
– Это правда? – Ему хотелось умолять ее не оставлять его ни на минуту, но он понимал, что такая просьба смешна. Это просто невозможно, иначе им придется прекратить работать. – Ты обещаешь?
– Ну, конечно, обещаю! Я всегда буду возвращаться к тебе. Всегда!
Она так страстно поцеловала его, что Адерин почувствовал – она говорила правду, она безоговорочно верила в свои слова. Его облегчение было подобно теплой волне, унесшей все его страхи и тревоги далеко в океан. И очень долго, всю эту длинную, холодную и полную бурь зиму Далландра была прежней, отдавая ему все свое внимание и любовь. К приходу весны он решил, что вел себя глупо, что не стоило так беспокоиться из-за ее работы со Стражами, хотя Далландра честно призналась ему, что часто разговаривала с Элессарио.
– Я нужна этому ребенку, Адо. Понимаешь, теперь я верю, что она и весь их род должны были воплотиться в людей, как ты и я. Но что-то пошло совершенно не так. Я собрала кое-какие свидетельства, убедившие меня, что эти существа оказались рассеяны во вселенной, сквозь несколько духовных уровней. Я думаю, они именно это имеют в виду, когда говорят о жизни в нескольких мирах, а не в одном мире, понимаешь?
– Но я никогда ни о чем подобном не слышал!
– Я тоже. Поэтому они так увлекли меня. Видишь ли, я оставила своих родителей, променяла их на двеомер, потому что всегда любила скрытые вещи и всякие тайны.
– Я поступил так же. Я понимаю тебя, только прошу – будь с ними осторожна. Я не доверяю им.
– Я тоже им не доверяю. Не волнуйся.
– А если предположить, что они воплотятся? Чем они станут?
– Представления не имею. Они, между прочим, тоже. Но мне кажется, они провели здесь столько времени, что станут похожи на нас – я имею в виду эльфов, а не вас, круглоухих.
Слова резанули его, прозвучав зловещим предупреждением. Ни разу с того времени, как они поженились, не проводила Далландра границы между собой и родом Адерина. Это так ранило его, что он не решился что-либо сказать, и момент был безвозвратно упущен.
– Чтобы стать похожими на нас, им придется от многого отказаться, – продолжала Далландра. – На самом деле от многого, и иногда я думаю, что они этого не сделают. А если они не решатся – что ж, кое-кто говорит, что они исчезнут навсегда, а я не хочу, чтобы такое случилось, ни с одной душой. Это будет страшная трагедия.
– Ты права. Но ведь они сами выбрали такую судьбу.
– Сами? У них не будет никакого выбора, если они не найдут того, кто им поможет.
– А зачем им нужна ты? Что-то вроде космической повитухи?
– Ну конечно. – Она выглядела удивленной, что он этого до сих пор не понял. – Именно для этого.

На яркой траве у ручья полусидя-полулежа отдыхал Эвандар. Рядом лежала его арфа. С такого близкого расстояния Далландра видела, что арфа была из настоящего дерева, как и стрела, полученная в подарок, сделана на эльфийский манер, но более тонкой работы, и украшена перламутровым узором в виде водорослей и морских коньков. Он заметил ее интерес.
– Это арфа из исчезнувших городов, точнее, из Ринбаладелана. Моему народу такие вещи достаются нелегко.
– Должно быть, ты забрал ее до того, как город пал.
– О да. – Неожиданно он нахмурился. – Видишь ли, я пытался спасти Ринбаладелан. Конечно, это было безнадежно, даже с моей помощью. Но город был так красив, что мне претила сама мысль о том, что он окажется разрушен.
– Только красота? А как же эльфы, жившие в нем?
– Они жили, умирали, приходили и уходили – это все не мои заботы. А вот драгоценные камни выдерживают испытание временем, и игра света на этих камнях тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136