С ним он зажигал огонь даже в бурю. Я видел, как он разводил костер на Ситкихоке, а там был снег и сильный ветер…— На. — Мириамель встала, бросив, огниво и стальной брусок в грязь около кучи стружек. — Делай это сам.Она пошла к своей лошади и начала рыться в седельных сумках.Саймон, похоже, собирался что-то сказать, но вместо этого принялся разжигать огонь. Довольно долго удача сопутствовала ему в этом занятии не больше, чем Мириамели. Когда принцесса вернулась с платком, полным содержимого сумок, он наконец поймал маленькую искорку и раздул пламя. Стоя рядом с ним, она увидела, что волосы его сильно отросли и теперь рыжими завитками спадали на плечи.Он застенчиво посмотрел на нее. Глаза его были полны участия.— Что случилось?Она проигнорировала вопрос.— Тебя пора подстричь. Я сделаю это после ужина. — Принцесса развернула платок. — Это наши последние два яблока. В любом случае они уже сморщились — не знаю уж, где Фенгбальд нашел их. — Ей рассказывали, где Джошуа захватил эти продукты, и было некое удовольствие в том, чтобы есть яблоки, некогда предназначенные этому напыщенному гордецу. — Осталось еще немножко сушеной баранины, но она уже тоже кончается. Боюсь, скоро нам придется взяться за лук со стрелами.Саймон открыл рот и снова закрыл его. Потом вздохнул.— Мы завернем яблоки в листья и зароем их в угли. Так всегда делал Шем-конюх. Тогда будет незаметно, что они подвяли.— Как скажешь, — ответила Мириамель.Мириамель откинулась назад и облизала пальцы. Они еще немного болели после соприкосновения с горячей яблочной кожурой, но игра стоила свеч.— Шем-конюх, — сказала она, — человек потрясающей мудрости.Саймон улыбнулся. Борода его стала липкой от сока.— Это было хорошо. Но теперь у нас больше нет яблок.— Я бы и не смогла сегодня ничего съесть. А завтра мы уже будем на дороге к Стенширу. Я уверена, что нам удастся найти что-нибудь почти такое же хорошее.Саймон пожал плечами.— Хотел бы я знать, где сейчас старина Шем, — произнес он по прошествии некоторого времени. Костер трещал и плевался, когда листья, в которых пеклись яблоки, начали чернеть. — И Рубен, и Рейчел… Думаешь, все они еще живут в Хейхолте?— Почему бы и нет? Королю все еще нужны конюхи и кузнецы, и уж конечно там должна быть главная горничная. — Она слабо улыбнулась.Саймон хихикнул.— Это верно. Я не могу себе представить, что кто-то сможет заставить Рейчел уйти, пока она сама этого не захочет. С тем же успехом можно попытаться вытащить дикобраза из дупла. Даже король — твой отец, я имею в виду, — не мог бы выгнать ее, пока она не приготовится к этому.— Выпрямись. — Мириамель ощутила внезапную потребность делать хоть что-нибудь. — Я говорила, что собираюсь подрезать твои волосы.Саймон пощупал затылок.— Думаешь, это так уж обязательно?Взгляд принцессы был совершенно непреклонным.— Даже овец стригут раз в сезон.Она вынула точильный камень и несколько раз провела по нему ножом. Звук был похож на усиленное эхо от пиликанья сверчков, усердно трудившихся вокруг маленького костра.Саймон огляделся.— Я чувствую себя так, как будто меня собираются зарезать к празднику Эйдонмансы.— Никто не знает, что может случиться, когда кончится сухое мясо. А теперь смотри вперед и молчи.Она стояла за его спиной, но света было недостаточно, чтобы разглядеть выражение ее лица. Когда она тоже села, выяснилось, что его голова слишком высоко и принцессе трудно стричь.— Не сходи с этого места, — сказала она.Мириамель прикатила большой камень, оставляя глубокую колею на мокрой земле; усевшись на него, она оказалась как раз на нужной высоте. Принцесса взяла прядь волос юноши и оценивающе посмотрела на нее.— Чуть-чуть подстричь снизу. Нет… Все-таки довольно порядочно.Его волосы были лучше, чем казались, — густые и довольно мягкие. Как бы то ни было, после долгого путешествия они сильно запачкались. Принцесса подумала, как должны выглядеть ее собственные волосы, и поморщилась.— Когда ты последний раз мылся? — спросила она.— Что? — Он был удивлен. — Что ты имеешь в виду?— А что, ты думаешь, я могу иметь в виду? У тебя в волосах полно щепок, еловых иголок и пыли.Саймон недовольно хмыкнул.— А чего бы ты хотела? Я целыми днями продирался сквозь этот дурацкий лес!— Так я их стричь не могу. — Она на мгновение задумалась. — Я их вымою.— Ты с ума сошла? Зачем мне их мыть? — Он втянул голову в плечи, как будто она собиралась ударить его кинжалом.Посреди ночи Мириамель разбудила чья-то рука, зажавшая ей рот. Девушка попыталась закричать, но ничего не вышло.— Тише! Это я!— Саймон? — зашипела она. — Ты с ума сошел?— Я же сказал, тише. Тут кто-то есть.— Что? — Мириамель села, безуспешно вглядываясь в темноту. — Ты уверен?— Я засыпал, когда услышал, — прошептал он ей в ухо, — но это был не сон. Звук повторился, когда я уже окончательно проснулся.— Это просто какое-нибудь животное. Олень.Саймон ухмыльнулся:— Я не знаю животных, которые разговаривают по-человечески, а ты?— Что?— Тихо, — прошептал он. — Лучше послушай.Некоторое время они сидели в молчании. Громкий стук собственного сердца мешал Мириамели прислушиваться. Ее взгляд упал на недогоревший костер. Несколько угольков еще тлели. Если бы рядом кто-то был, он без труда обнаружил бы беглецов.Наконец она услышала далекий треск ветвей — до источника звука было не меньше ста шагов.Кровь прилила к лицу принцессы. Саймон многозначительно посмотрел на нее. Снова раздался треск, на этот раз он был еще тише.— Что бы это ни было, — сказала Мириамель, — похоже, оно удаляется.— Мы собирались через несколько часов идти к дороге. Не думаю, что стоит рисковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151