Я слишком беспокоюсь о Воршеве — о ребенке и о том мире, в котором ему предстоит жить — чтобы уютно себя чувствовать в большинстве случаев.— И тебе не хватает Деорнота?Джошуа снова обратил взгляд к затянутому облаками небу.— Не хватает, да. Но, что еще важнее, я хочу, чтобы принесенная им жертва не оказалась бессмысленной. Если наша победа над Фенгбальдом что-то изменит, мне будет, легче смириться с его смертью. — Принц вздохнул: — Он был совсем молод в сравнении со мной — ему не было и тридцати.Мириамель долго в молчании смотрела на дядю, прежде чем заговорить.— Я хотела просить тебя об одном одолжении, дядя Джошуа.Он протянул руку, указывая на одну из полуразрушенных каменных скамеек.— Присядем. Пожалуйста, проси, чего хочешь.Она глубоко вздохнула.— Когда ты… когда мы войдем в Хейхолт, я должна буду поговорить с отцом.Джошуа наклонил голову и так высоко поднял брови, что его бледный лоб собрался в складки.— Что ты имеешь в виду, Мириамель?— Перед последней битвой придет время, когда ты будешь говорить с ним. Я хочу быть при этом.Джошуа помедлил.— Я не уверен, что это разумно…— И, — продолжала Мириамель, решив сказать все до конца. — Еще я хочу поговорить с ним наедине.— Наедине? — Принц смущенно покачал головой. — Мириамель, это невозможно. Если мы осадим Хейхолт, твой отец окажется в отчаянном положении. Я не смогу оставить тебя одну с ним — он сделает тебя своим заложником!— Это неважно, — упрямо сказала принцссса. — Я должна поговорить с ним, дядя Джошуа. Должна!Джошуа удержался от резкого ответа; когда ои заговорил, голос его звучал мягко.— Почему ты должна, Мирамель?— Я не могу сказать тебе. Но я должна. Это может что-то изменить — очень сильно изменить!— Тогда объясни мне, племянница. Потому что в противном случае я могу только отказать тебе. Найдя допустить, чтобы ты оставалась наедине со своим отцом.Слезы заблестели в тазах принцессы. Она сердито вытерла их.— Ты не понимаешь. Только я могу говорить с ним об этом. И я должна сделать это! Пожалуйста, Джошуа, пожалуйста!Мучительная усталость была на лице принца — печать многих тяжелых лет.— Я знаю, что это не пустой каприз, Мириамель. Но забота о жизнях сотен, может быть даже тысяч людей не давит на тебя, заставляя принимать определенные решения. Если ты не можешь рассказать мне о том, что считаешь таким важным — и, я думаю, веришь, что это действительно так — я конечно не смогу позволить тебе рисковать ради этого своей жизнью и, возможно, жизнями многих других людей.Она пристально посмотрела на него. Слезы высохли, их сменила холодная, бесстрастная маска.— Прощу тебя, измени решение, Джошуа, — она показала на каменную пирамиду над могилой Деорнота. Несколько травинок уже пробивались между камнями. — Вспомни своего друга и все то, что ты хотел бы сказать ему.Ои расстроенно тряхнул головой. На солнце было видно, что его волосы уже начинают редеть.— Во имя крови Эйдона, я не моху допустить этого, Мириамель. Ты можешь злиться, но ведь ты и сама понимаешь, что у меня нет другого выбора. — Его голос стад немного холоднее. — Когда твой отец, наконец, сдастся, я сделаю все возможное, чтобы ему никто не причинил вреда. Если это будет в моей власти, ты сможешь поговорить с ним. Это большее, что я могу обещать тебе.— Да, но тогда будет уже слишком поздно. — Она поднялась со скамьи и быстро пошла через сад.Джошуа проводил ее взглядом; потом, неподвижный, как каменная статуя, он наблюдал за воробьем, ненадолго приземлившимся на каменную пирамиду. Сделав несколько прыжков и весело чирикнув, птица улетела. Джошуа снова обратил взгляд к плывущим облакам.— Саймон! — Он обернемся. По сырой траве к нему спешил Сашфугоп. — Саймон, могу я поговорить с тобой? — тяжело дыша, арфист натал юношу. Он был растрепан, а наспех наброшенная одежда не допускала и мысли о едином цвете или стиле, что было крайне необычно; даже в полупоходных условиях Нового Гадринсетта Саймон никогда не видел музыканта таким неопрятным.— Конечно.— Не здесь. — Сангфугол испуганно огляделся, хотя вокруг никого не было видно. — Где-нибудь, где нас никто не услышит. Может быть, в твоей палатке?Саймон удивленно кивнул:— Если хочешь.Они пошли через палаточный город. Кое-кто из людей махал им или просто приветствовал. Сангфугол каждый раз вздрагивал, как будто все они таили в себе страшную опасность. Наконец они дошли до палатки Саймона и обнаружили Бинабика, который как раз собирался выйти. Натягивая подбитые мехом сапоги, тролль дружелюбно болтал о пропавшем роге — поиски продолжались уже три дня и все еще ни к чему не привели — и на разные другие темы. Арфисту явно хотелось, чтобы тролль поскорее ушел; Бинабик не мог не заметить этого. Он резко оборвал разговор и удалился, чтобы присоединиться к Джулой и носителям свитка.Как только он вышел, Сангфугол с облегчением вздохнул и, не обращая внимания на грязь, опустился на пол палатки. Саймон начинал беспокоиться. Что-то было не в порядке.— В чем дело? — спросил он. — Тебя что-то испугало?Арфист наклонился поближе, он говорил совсем тихо, почти шептал:— Бииабик говорит, что они все еще ищут этот рог. Он, кажется, очень нужен Джошуа.Саймон пожал плечами.— Никто не знает, будет ли от него какой-нибудь толк. Это нужно для Камариса. Мы надеемся, что нам удастся таким образом вернуть ему разум.— Бессмыслица, — арфист пожал плечами. — Как рог может сделать что-то подобное?— Не знаю, — нетерпеливо сказал Саймон. — Ты об этом так спешил со мной поговорить?— Представляю, как рассердится принц, когда найдут вора.— Он просто повесит его у Дома Расставаний, — раздраженно начал Саймон и осекся, увидев побелевшее лицо арфиста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151