Нет, ей требовалась свободная ночь. Карниз ведь следовало развинтить. Целое дело. Мы-то позвали мастера, и у него ушла пара часов на работу. Трудно отвинчивать то, что ни разу не открывалось почти сто лет.
Она начинает пугать директрису. Бродит по ночам в торговом зале, подстерегает ее в буфетной и почти доводит несчастную до обморока. Более того, она без конца говорит, что в магазине жутко ночевать, придумывает историю о повесившейся продавщице, выливает в цветочный горшок бутылку коньяка, открывает закрытую щеколду на входной двери, словом, делает все, чтобы вынудить перепуганную директрису съехать.
– Она предлагала мне поехать к ней ночевать, – прошептала я. – Честно говоря, я совсем уже была готова перебраться… Теперь понятно, почему Хучик бросился за привидением в тайный ход. Мопс любит Аллочку, та всегда угощала его сыром… И автомат с открытками сделал фото “призрака”. Шурочка разлядела на снимке женское лицо с серьгами, но я все равно считала фантом мужчиной.
– Можно узнать почему?
– Кроссовка-то оказалась 44-го размера, такая огромная, завязанная бантиком…
– Именно завязанная бантиком, – фыркнул Витька. – Тебя не навел сей факт на какие-то мысли?
– Нет.
– А зря. Ну скажи, если человек потерял зашнурованную и завязанную обувь, значит, она ему…
– Велика!
– Точно.
– Но зачем Алла нацепила на себя мужские ботинки?
– Боялась, что ты заметишь дамские туфельки и, не дай бог, догадаешься, в чем дело. Глупо, конечно, призрак вообще-то должен являться босиком, но, если бы преступники не делали ошибок, мы бы их не ловили, – резюмировал Витька.
– Но почему она хотела меня убить?
– Ты сама виновата, – вздохнул Ремизов, – явилась на дом к ее обожаемому сыночку, понесла бог знает какую чушь про тайный ход, клад и Ксению… Валерий тебя выгнал, а потом, естественно, рассказал все мамочке. Более того, он тебя нарисовал, не забудь, парень художник. Увидав портрет, Алла мигом сообразила, что за покупательница явилась к ее драгоценному сыночку. И сразу решила от тебя избавиться. Алла очень испугалась, она подумала, что директриса тоже ищет клад, вот и схватилась за строительный пистолет.
– Откуда он у нее?
– Остался после ремонта книжного магазина. Аллочка живет в Теплом Стане, далеко от метро, возвращается поздно, поэтому носит с собой скрепер в качестве оружия против бандитов, которые могут напасть на одинокую даму. Вот пистолетик и пригодился, чтобы просверлить Дашутку.
– Она сумасшедшая!
– Нет, просто очень жадная, чересчур чадолюбивая мамаша, из тех женщин, которые готовы взорвать, к черту, весь мир, лишь бы ее кровиночке было хорошо. Еще вопросы есть?
– Да. Кто убил Лешу Колпакова? Виктор вздернул бровь.
– Почему ты вообще решила, что его убрали насильно? Обычное дело, к сожалению, – перетерся шланг, в котором циркулирует тормозная жидкость.
– Но мне показалось…
– Что кажется, то мажется, – рявкнул Витька, – тебя иногда глючит. Ведь ты считала и Колпакову погибшей, тоже небось казалось. Нет в смерти Леши никаких загадок, он погиб из-за технической неисправности машины. Еще что неясно?
– Ты будешь смеяться…
– Говори!
– Если Аллочка прикидывалась привидением, то почему у призрака были костлявые ладони. Сама видела, они светились зеленым светом, с перстнями. Жуть!
Витька со вздохом открыл письменный стол, вытащил отрубленную кисть и швырнул мне:
– Такая?
Я взвизгнула и в ту же секунду поняла, что вижу… пластмассовую подделку.
– В магазине “Смешные ужасы” продается, – пояснил майор, – покрыта специальной краской, вот и мерцает в темноте, прикол такой. Алла пугала тебя по полной программе, сообразила?
Я кивнула:
– А где сокровище?
– Лежит себе в директорском кабинете.
– Мы его вынем?
– Завтра, – начал Витька и поперхнулся.
Дверь кабинета с треском распахнулась, и на пороге появился загорелый до черноты и красивый до невероятности Дегтярев.
– Немедленно отвечайте, – зашипел Александр Михайлович, – чем изволите тут заниматься, а?
– Кофе пьем, – брякнули мы с Витькой, перепугавшись до одури:
– А что, нельзя?
– Кофе – это хорошо, – злым голосом подхватил полковник. – Ну-ка, Дарья, на рысях в свой магазин. Там Аркадий и Зайка из Питера прибыли, а Маня им невероятные истории про строительные пистолеты рассказывает, про привидения, тайные ходы и клады. Сплошной Стивенсон! Отвратительно! Ни на минуту тебя нельзя оставить без присмотра!

ЭПИЛОГ

Забегая вперед, скажу, что о судьбе Алтуфьевой и Рюминой я ничего не знаю. Суд впереди, но, учитывая, что одна родилась в 1917 году, а вторая все-таки меня не убила, думаю, что наказание будет минимальным. Тем более что Татьяна Борисовна, словно заведенная, твердит:
– Я просто толкнула девушку, не хотела никого убивать, всего лишь пихнула ее в грудь, а она не удержалась на каблуках.
Следователь склонен верить Алтуфьевой, скорей всего та легко отделается. Валера, сын Аллы, притащил в соответствующие органы кучу бумаг о болячках матери. Аллочку, как, впрочем, и старуху Алтуфьеву, отпустили под подписку о невыезде, заместительница примчалась ко мне и, упав на колени, принялась биться головой об пол, крича:
– Прости, прости, бес попутал, все из-за Валерочки!
В результате я предупредила Ремизова, что на суде заявлю, будто мы с Аллой дурачились, играя в привидение, и Рюмина случайно нажала на курок строительного пистолета.
– Семь раз! – взвился Витька.
– Ладно, – быстро изменила я показания, – мы вешали картины, вот и вбивали гвозди, а ухо мне она поцарапала случайно…
– Дура!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90