– Рэтборну это не понравится, – решительно заявил рман.
– О, неужели? Он мне не опекун, – заметила Дейрдре. – И если я чего-то хочу, это не его дело. О, Арман, – продолжала она, чувствуя, что прежняя веселость рассеивается как дым. –Сейчас я и подумать не моку о том, чтобы вернугься домой. Будь я мужчиной, я бы напилась до чертиков. Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться домой к моим мыслям.
Дейрдре почувствовала, что сопротивление брата слабеет, и пошла ва-банк.
– Особенно когда его комнаты расположены как раз над моими. Не думаю, что я в состоянии это вынести.
– Не понимаю. Я был готов поклясться, что он... о, не важно! Не печалься, Ди. Я возьму тебя с собой. Половина моих друзей уже влюблена в тебя, а другая половина мечтает с тобой познакомиться!
В четыре часа утра, когда небо над Брюсселем начало светлеть, усталая Дейрдре вошла в отель. Нетвердой походкой она прошла мимо ночного портье и слегка приподняла брови, пытаясь сфокусировать на нем взгляд. Весь вечер ей казалось, что грум Рэтборна О'Тул упрямо следует за ней по пятам. Дейрдре очень не хотелось, чтобы Рэтборну стало известно о ее ночных развлечениях. Она подумала о «дамах», сопровождавших Армана и его друзей в их ночных прогулках по Брюсселю, и содрогнулась. Тетка выбранила бы ее, как никогда в жизни, а Рэтборн положительно убил бы. И Дейрдре не знала, чего боится больше. Она бросила хмурый взгляд на ночного портье и прошла мимо.
С трудом поднимаясь по широкой лестнице, Дейрдре пыталась нащупать в ридикюле ключ от своей комнаты. Найдя его, она издала торжествующий возглас. Она завернула за угол и ступила в длинный коридор. Ключ выпал из рук, Дейрдре хихикнула и, нагнувшись, чтобы поднять его, услышала, как в дальнем конце коридора отворилась дверь в гостиную миссис Дьюинтерс. Дейрдре медленно выпрямилась. Силуэт Рэтборна, стоявшего спиной к ней, ясно обозначился в дверном проеме. Он держал в объятиях миссис Дьюинтерс. Дейрдре не могла отвести взгляда от этого видения. Рука графа ласкала грудь актрисы, а затем скользнула под тугой корсаж платья. Дейрдре не смогла больше выдержать этого зрелища.
Она круто повернулась и бросилась вниз по застланной ковром лестнице. В этот момент она мгновенно протрезвела. Услышав тяжелые шаги за своей спиной, она подхватила юбки, позволив изумленному портье любоваться своими панталонами и изящными лодыжками. Ее окликали по имени, но она не обращала на это никакого внимания. Единственным ее желанием было благополучно добраться до своей комнаты. Дейрдре рванула на себя дверь на черную лестницу и с трудом стала подниматься по ней, цепляясь за железные перила. Было слышно, как за спиной открылась дверь, и, громко рыдая и спотыкаясь, Дейрдре изо всех сил рванулась вперед. Судорожно сжимая в руке ключ от своей комнаты, вставила его в замочную скважину и с силой надавила на дверь.
Однако прежде чем она успела переступить через порог, кто-то схватил ее и развернул лицом от двери. В следующее мгновение она оказалась перекинутой через широкое плечо Рэтборна как мешок с картошкой или говяжья туша, которые разносят по утрам носильщики на рынке Гран-Пляс.
Граф поднимался по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки, будто и не чувствовал веса ее тела. Дейрдре была на него страшно зла, но не стала брыкаться и сопротивляться, а старалась собраться с силами, чтобы к тому моменту, когда он опустит ее на пол, дать достойный отпор.
Стремление спастись от Рэтборна бегством теперь сменилось желанием наказать своего ненавистного врага.
Граф ногой толкнул дверь в свои комнаты и осторожно поставил Дейрдре на пол. Она резко развернулась к нему лицом. В слабом свете единственного канделябра, стоявшего на каминной полке, Дейрдре казалась каким-то мифическим существом, валькирией, девой-воительницей. Взгляд ее был полон необузданной ярости, а злобный оскал исказил лицо. В этот момент Рэтборн почувствовал, что если бы в ее судорожно сжатой руке оказался кинжал, она без колебания вонзила его прямо ему в сердце. В гневе Дейрдре была великолепна.
Граф специально спровоцировал ее, создав видимость объятий с другой женщиной. Слабый укол совести напомнил ему о том, что следует попросить прощения у Марии Дьюинтерс за то, что он бессовестно использовал ее. Однако эта мысль быстро улетучилась из головы, и граф все свое внимание обратил на Дейрдре. Улыбка его выразила нескрываемый триумф.
– Ты ревнуешь, – констатировал он, глядя на нее с торжествующей улыбкой.
Дейрдре отвесила ему звонкую пощечину.
– Нечестно! Джентльмен Джексон дисквалифицировал бы тебя за недозволенный прием, – заметил граф, потирая щеку.
– Я тебя ненавижу! – продолжала бушевать Дейрдре. – Я ненавижу тебя!
Удар ее ноги пришелся бы Рэтборну по бедру, но он вовремя успел увернуться, и Дейрдре промахнулась. Граф схватил ее за запястье и бросил на пол.
Дейрдре с трудом разжала кулаки и сказала безжизненным тоном:
– Ты не имеешь права держать меня здесь! Пожалуйста, позволь мне пройти.
– Я имею все права, – лаконично ответил Рэтборн. – И ты это знаешь. Но, если позволишь, сейчас мы не станем вдаваться в детали. – Он смотрел на Дейрдре не меньше минуты, затем тихо добавил: – Никогда не видел, чтобы ты так выходила из себя. Ты сердишься, Ди, и я хочу знать почему.
– Я сержусь, потому что ты приволок меня сюда против моей воли, – выкрикнула Дейрдре.
– Это не может быть причиной, – ответил Рэтборн и придвинулся к ней поближе.
– Держись подальше от меня! – угрожающе произнесла Дейрдре, поднимаясь и делая шаг назад. Теперь она оказалась прижатой к высокому письменному прибору, и Рэтборн был всего на расстоянии одного шага от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97