Наконец предмет его мужской гордости выскользнул на свободу. Что-то нежно воркуя ей на ухо, Росс усадил на него Софию. Она сладостно всхлипнула, чувствуя, как он полностью вошел в нее. Пальцы ее машинально смяли тонкую ткань его рубашки.— Держись за меня, — прошептал он ей на ухо.Прижавшись к нему всем телом, София крепко обхватила его за шею. Росс снял ее ноги с подставки, и механический конь тотчас пришел в движение, резко опустившись вниз на несколько дюймов. В результате София оказалась почти в буквальном смысле пронзенной его копьем. Она застонала от удовольствия.Росс улыбнулся, глядя в ее широко раскрытые, затуманенные страстью глаза. На щеках ее выступил румянец, кожа покрылась бисеринками пота. Росс вновь напряг ноги, нажимая на подставку, и они вновь устремились вниз.— Тебе нравится? — спросил он. — Или я переусердствовал?— Нет, — прошептала она. — Можно еще раз.Повинуясь ее желанию, Росс привел механического коня в действие, и каждое такое ритмичное движение сопровождалось скрипом. Под давлением воздух вырывался наружу, а затем подушка сиденья, словно кузнечные мехи, с тяжким вздохом наполнялась снова. София крепко держалась за Росса, обволакивая его своим телом. Всякий раз, когда сиденье резко уходило вниз, его копье пронзало ее, — снова и снова, пока ее тело, доведенное до экстаза этими мощными и в то же время сладкими толчками, не начало содрогаться в безудержных любовных конвульсиях.Чувствуя, как по телу Софии пробежала сладкая судорога, Росс пронзил ее еще раз, со стоном выпустив мощную струю семени. Когда же он, все еще держа Софию у себя на коленях, наконец откинулся к спинке, она, обессиленная и в сладкой истоме, прильнула к нему. Их тела были по-прежнему соединены, и стоило Россу пошевелиться, как она начинала вновь негромко постанывать.— Мне кажется, этот стул нам следует оставить, — прошептал Росс ей на ухо. — Вдруг тебе захочется получить еще несколько уроков верховой езды.Пока в их новый дом завозили мебель, шторы и ковры, Росс и София оставались жить на Боу-стрит. Большую часть времени София проводила, занимаясь покупками, — выбирала мебель и прочие вещи для их семейного гнездышка, а также подбирала слуг и терпела, бесконечные примерки у модистки. Росс тем временем, как и обещал, готовился к своей отставке. София понимала, ее мужу будет нелегко привыкнуть к тому, что на его плечах отныне не будет лежать бремя власти. Однако сам Росс, казалось, воспринимал грядущие перемены спокойно. Слишком давно его жизнь катилась по хорошо наезженной колее, и вот теперь перед ним открывались новые возможности. До сих пор Росс был на редкость серьезен. Он уже почти разучился смеяться — да что там! — просто улыбаться. Теперь же он с трудом узнавал сам себя — улыбка не сходила с его лица, он шутил, поддразнивал Софию, чему она тоже не могла нарадоваться, находя эту новую, ранее ей неведомую сторону его натуры очаровательной. А еще ее муж оказался страстным любовником — он жадно обладал ее телом, даря ей наслаждение, какого она дотоле не знала.Софии казалось, что теперь, когда она прожила с ним под одной крышей какое-то время, она хорошо знает своего мужа. И с каждым днем она открывала в нем что-то новое. Росс доверял ей свои надежды и помыслы, он допустил ее в самые потаенные уголки своего сердца. Нет, он не был ходячим олицетворением добродетелей, имелись у него свои страхи, свои слабости и сомнения. Как и любой человек, он порой совершал ошибки, нередко злился на самого себя за то, что оказался не на высоте.Так, например, к его великой досаде, все его многочисленные попытки убедить казначейство выделить средства, чтобы нанять дополнительный судейский состав и открыть новые суды в Вестминстере, а также в окружающих Лондон графствах, Мидлсексе, Суррее и Кенте, так и не увенчались успехом. Казалось, правительство по-прежнему сомневалось в целесообразности подобных новшеств. Наверное, чиновники предпочитали, чтобы вся ответственность лежала целиком и полностью на одном-единственном человеке.— Я сам во всем виноват, — сокрушался Росс, сидя в спальне перед пылающим камином со стаканом бренди в руке. Казалось, даже ароматный, выдержанный напиток был бессилен поднять ему настроение. — Кто, как не я, пытался доказать всему миру, что способен один решать все дела. Стоит ли теперь удивляться, что лорд-казначей полагает, что после моей отставки на мое место должен прийти всего один человек. Я же убежден, что Грант Морган готов сменить меня только при условии, что вся эта гигантская ответственность, которая ляжет на его плечи, не скажется отрицательно на его семейной жизни.— Только ты был способен нести такую неподъемную ношу, — заметила София. Она сидела на ручке кресла, поглаживая Россу волосы. Ее пальцы нежно пробежали по серебряным прядям у него на висках. — Я знаю, ты в этом никогда не признаешься, но и ты тоже страдал под ее тяжестью.Росс посмотрел на жену и немного расслабился.— До тех пор, пока в мою жизнь не вошла ты, — произнес он. — Лишь только тогда я понял, как многого мне недоставало в жизни.— Ты вечно недоедал и недосыпал? — поддразнила его София.— Ну, не только это, — ответил он. Его пальцы обхватили ее лодыжку, после чего прокрались еще выше, к колену. — И теперь ничто на свете не сможет отнять тебя у меня.София продолжала поглаживать ему волосы.— Возможно, для всех этих перемен потребуется какое-то время, — заметила она. — Что касается меня, то я тебя никуда не тороплю. Нет, мне, конечно, хотелось бы, чтобы ты принадлежал мне целиком, без остатка, но я могу и подождать.Росс посмотрел на жену любящим взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107