Это отполированный до блеска, черный длинный автомобиль, выпуклый со всех сторон. Когда залезаешь на заднее сиденье, складывается впечатление, что производитель просто взял честерфильдовский диван и построил вокруг него кузов. Черная кожа мягкая, как шелк. От водителя нас отделяет панель из полированного ореха, в которую ловко встроены маленькие дверцы. Но это не нарушило структуру древесины. Волокна дверного фасада и самой панели совпадают, словно их вырезали из одного целого куска дерева. Когда Эдди заканчивает счищать кусочки глины со своих замшевых мокасин, он нажимает кнопку на приборной панели, расположенной сбоку от сиденья, стеклянное окно закрывается, и мы уединяемся.
– Выпить не желаешь? – спрашивает Эдди.
– От воды бы я не отказался.
Он жмет на панель, и дверца отъезжает в сторону. Внутри находится бар с напитками. Райдер заглядывает в него и извлекает две бутылочки содовой.
– Это подойдет?
– Подойдет любая вода, мистер Райдер. Я подыхаю от жажды. Вчера ночью я слегка повеселился.
Он протягивает мне одну бутылку, вторую оставляет себе, запирает бар и открывает еще одну панель. Там оказывается музыкальный центр, серебристый глянцевый корпус которого с матово-черными деталями совершенно не гармонирует с консервативным салоном автомобиля. Наверное, он хочет включить какой-нибудь звуковой фон, под который можно спокойно поговорить. Но нет. Эдди залазает в карман своего безупречного костюма и вынимает оттуда кассету. Может, у него есть своя музыкальная группа. Эдди открывает деку и вставляет кассету. Потом берет в руки пульт дистанционного управления и усаживается поудобнее. Запись очень плохого качества. Пленка шипит и свистит даже на такой первоклассной системе. Я слышу голос Джимми Прайса.
– И это все, Альби, всего семь «штук»? Черт подери! Из-за них и мараться не стоит.
– Что ж, приятель, если тебе они не нужны, оставлю их себе, – отвечает неизвестный мне голос.
– Я этого не говорил. Я просто сказал, что семь «штук» это слишком скромно. Вот и все.
– Ты бы ныл точно так же, если бы речь шла и о семидесяти. Знаю я тебя, старого козла. Все помню. – Человек смеется, смеется и сам Джимми.
– Да, жизнь уже не та, что несколько лет назад. С вашей братией стало трудно договориться.
– Тебе бы мои проблемы. У меня тут полно долбаных ищеек из собственной безопасности. Они постоянно что-то вынюхивают, подсылают к тебе подставных людей, напичканных микрофонами. Не все же такие осмотрительные, как ты, Джимбо.
Понятно, Джимми разговаривает с коррумпированным легавым. По правилам играешь, мистер Прайс. Собственная безопасность – это практически то же, что и внутреннее полицейское гестапо. Они отлавливают «оборотней», служителей закона с огромными домами, банковскими счетами, на которых лежат огромные суммы, и виллами в Испании. Эдди нажимает «паузу».
– Опережая твой вопрос, этого джентльмена зовут Альби Картер. Он возглавляет региональное управление уголовной полиции. Работяга, хотя слегка туповат. Ему не хватает чутья.
– Джимми его завербовал. – Я схватываю на лету. Эдди удивленно приподнимает бровь. Потом снова включает запись и из окна машины начинает любоваться противоположным берегом реки.
– Разве ты плохо справляешься, Альби? Ты поставляешь им отличные сведения. За свои деньги они получают все сполна. Ведь так?
Я в замешательстве.
– Хочешь сказать, я становлюсь мнительным?
– Ты в порядке, Альби.
– Ты тоже. Если бы не я, ты пропал бы много лет назад.
– Знаю, знаю. И хватит придираться к самому себе. Оставь это щенкам из собственной безопасности.
– Я только…
– Слушай, кончай ныть. Ведешь себя как размазня. Тебе до пенсии рукой подать. Ты уже оттрубил свою двадцатку! – Джимми переходит на крик.
– Ладно, ладно, Джим. Ты меня без ножа режешь. Знаешь ведь, что в осведомительских фондах не очень-то густо.
Осведомительские фонды. От этой фразы кровь застывает в жилах. Получается, Джимми завязан с полицией. Он перешел на другую сторону баррикад.
– Слей эту информацию прямо в банк. Они оценят, если предупредить их о том, что кое-кто намеревается порыться в шкафчиках тетушки Мод.
Эдди останавливает кассету.
– Это, видимо, означает, что финансовые учреждения щедро вознаградят информацию о планирующемся в их отношении денежном мошенничестве, – поясняет он. – Ну, теперь-то ты вник в суть дела, сынок?
Райдер снова включает воспроизведение, но моя голова уже ничего не воспринимает. Выходит, Джимми Прайс – тот самый таинственный осведомитель, который уже на протяжении нескольких лет работает в Лондоне. О его существовании знают все, кто так или иначе замешан в криминальном бизнесе. Все уже давно догадывались, что стучит далеко не мелкая сошка, а довольно-таки «крупная рыба». Свидетельство тому – легкость и точность производимых арестов и стопроцентное попадание в цель. Так наводить может только человек из правящей преступной верхушки. Действуя по наводке, легавые слишком уж часто оказывались в нужном месте в нужное время. Если Джимми имеет к этому отношение, тогда все мы – я, Морти, Терри и мистер Кларк – виновны в соучастии. Получается, Джимми сливает информацию в обмен на денежное вознаграждение. Так вот о каких резервных вариантах пополнения денежных запасов упоминал Эдди Райдер. Прайс приходит с докладом к этому придурку Альби, а тот, в свою очередь, через других, тоже купленных полицейских подбрасывает полученные сведения разным отделам. За услуги ему причитается всего-навсего сумма наличных, которую выплачивают из специальных фондов доносчиков. Если к Джиму поступает информация о готовящемся запутанном мошенничестве вроде тех, что проворачивает Билли Фальшивка, он тут же сообщает об этом своему «сотруднику» Альби и поручает ему предупредить об этом заинтересованный финансовый институт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124