Но ты не ускользнешь от меня. Ну-ка, рассказывай, что ты еще хотел пронюхать?
– Да ничего особенного. Просто хотел повидать графа Тибольда Овернского и королеву Агнессу Мераннийскую. Ха-ха-ха! Что в этом дурного?
– Этого не может быть! – воскликнул де Кюсси, пораженный таким ответом. – Нет, это невозможно, невероятно!
– Вы все еще сомневаетесь? – Галон чуть не задохнулся от смеха. – Так вспомните, как он был весел до тех пор, пока не получил известие о браке Филиппа с Агнессою. Не побледнел ли он, как полотно палатки и не стал ли худ и печален после этого?
И, чтобы избежать побоев, он вырвался из рук своего господина и, хохоча, выскочил из комнаты.
– Как это могло случиться, – рассуждал сам с собой де Кюсси, – что я в продолжение двух лет не замечал того, о чем дурак догадался в одну минуту. Что ж, Оверн, я буду верен тебе. Пусть я и не захотел поделить твое имение, но разделю опасности. И да поможет нам Бог!
Его размышления были прерваны приходом оруженосца, сообщившего, что лошади готовы и положившего на стол небольшой туго набитый кожаный мешок.
– За что эти деньги? – спросил де Кюсси.
– Рыцари, которых вы победили на вечернем турнире, прислали выкуп за оружие и лошадей.
– Ну так заплати тем двоим, кто ухаживает за арабскими скакунами, приведенными из Оверна.
– Не уверен, нужны ли им деньги. Я слыхал, они просят двух лошадей, да в придачу оружие, чтобы стать под ваши знамена, если вы им позволите.
– Я бы позволил, Гуго, – ответил рыцарь. – Но чем я их стану кормить? А впрочем, свита не так уж и увеличится. Ладно, ступай с ними к оружейнику и выбери каждому саблю, щит, латы и шлем. Я же поеду не торопясь, и выполнив свое дело, ты догонишь меня с двумя новыми солдатами.
Сказав это, он спустился с крыльца и, оседлав лошадь, отправился в путь.
Замок Кюсси-Магни, где жили его предки, был построен на холме и со всех сторон окружен высокими башнями, делавшими его неприступным. Когда де Кюсси, отправляясь в Святую землю, покидал родные стены, они уже были почернены временем, но каких же быстрых успехов в разрушении добилось время в течение кратких десяти лет! Высокая четырехугольная башня, гордившаяся своей правильностью, осталась без одного угла; окна и бойницы до половины заросли вьющимися растениями.
Де Кюсси лишь грустно вздохнул, приблизившись к замку. Едва он подъехал к воротам, как услыхал характерный стук отодвигаемых засовов, и тут же раздался сердитый голос старика:
– Не смей, Шарль! Остановись! Или ты хочешь отдать замок мародерам? Не отворяй, я тебе говорю, если не хочешь, чтобы я разбил тебе голову! Наверняка, это шайка разбойников!
– Онфроа! Онфроа! – крикнул рыцарь. – Отвори ворота. Это я, де Кюсси!
– Мне незнаком этот голос, – отвечал старик. – Голос молодого господина был приятен и нежен, а ваш походит на колокольный звон. Я вас не знаю – все это обман. Шарль, прикажи укрепить стены и бей тревогу!
– Пусть ты не узнаешь мой голос, – сказал де Кюсси, – но не можешь же ты не вспомнить звук моего рога.
– Протрубите еще раз: если вы де Кюсси, звук вашего рога я различу и за десять миль.
Де Кюсси протрубил.
– Да, это он! Это он! – обрадовался старик. – Отворяй дверь, Шарль. Будь благословенна Богородица! Это он, мой господин! Быстрее дай мне ключи, я отопру сам.
И едва лишь ворота открылись, как он бросился на колени перед молодым хозяином, жестом приглашая его в замок.
– Въезжайте, мой господин. Владейте всем, что вам принадлежит по праву. Вот ключи от вашего замка, – продолжал старик, утирая слезы. – Но я с трудом узнаю того молодого Гюи, который до отъезда отсюда едва доставал мне до плеча, и которого я учил ездить верхом и стрелять из лука. Как же он возмужал и окреп!
– Да, это я, Онфроа, – сказал де Кюсси. – И пусть ключи остаются у тебя: здесь они будут в надежных руках. Но войдем. Я надеюсь, что у тебя остались еще какие-нибудь припасы и ты пригласишь нас поужинать. Нас хоть и мало, но мы очень голодны.
– Тотчас же прикажу заколоть свинью, – отвечал Онфроа. – Со времени вашего отъезда я их много завел: они неприхотливы в еде, могут питаться одними желудями, и содержание их ничего не стоит. Что же касается коров, баранов и кур – они обходятся дорого, и я вынужден был почти всех их продать. Деньги же, вырученные за них, я отослал вам, все до копеечки, когда вы требовали в последний раз.
– Мы не привередливы, – сказал де Кюсси, – хоть какой-нибудь был бы ужин.
И пошел в замок.
Шарль зажег факел. Уже начинало смеркаться, и в покоях становилось темно и мрачно. Лишь только свет факела распространился по комнате, слуги, побуждаемые любопытством, пришли взглянуть на молодого господина. Скудная обстановка, старые потемневшие стены, летучие мыши, бьющие крыльями под потолком, – все настраивало на грустные размышления. Гюи де Кюсси, распорядившись разжечь огонь в камине и принести арфу, тяжело опустился в кресло и глубоко задумался, подперев голову рукой; и можно было с уверенностью утверждать, что мысли его не заключали в себе ничего приятного. В этот момент у ворот замка раздался звук трубы.
– Отворите и узнайте, кто приехал, – распорядился де Кюсси. – Клянусь крестом, посещение в такой поздний час кажется мне, по меньшей мере, странным!
– Именем Святой Девы умоляю вас не отворять дверей. Вы и не представляете, какой опасности подвергаетесь. Бароны, ваши соседи, выгнали разбойников из своих владений, и теперь они поселились в здешнем лесу. Ради Бога, будьте благоразумны.
У ворот замка снова протрубили.
– Ступай отопри, – повторил де Кюсси, обращаясь к Шарлю. – Хотел бы я посмотреть, кто из бродяг осмелится сделать хоть шаг в эту комнату, когда де Кюсси защищает свое жилище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68