Жуткая вонь от сгоревшего конского волоса окутала меня подобно тяжелому покрывалу. Прибавив шагу, я миновала конюшню и поспешила к руинам особняка. Издалека, четко выделяясь на фоне серого неба, на меня снова смотрел неподвижно застывший жеребенок, единственный выживший, одинокий и печальный.Макговерн по-прежнему орудовала то граблями, то лопатой, убирая мешавший ей мусор. Было заметно, что она тоже устала, и это доставило мне странное, отдающее злорадством удовольствие. Небо потемнело, ветер стал резче и колючее.— Жеребенок все еще там, — сказала я.— Жаль, он не может говорить.Она выпрямилась и стала массировать поясницу.— Думаю, его выпустили. Невозможно представить, чтобы он смог выбраться оттуда сам. Надеюсь, кто-нибудь о нем позаботится?— Мы тоже об этом думаем.— А соседи? Неужели никто не пожелал помочь?Я не могла остановиться, потому что присутствие жеребенка действовало на нервы.Макговерн задумчиво посмотрела на меня и указала пальцем вверх.— Спальня хозяина и ванная находились прямо над нами, — сообщила она и, наклонившись, подняла с земли треснувший квадратик белого мрамора. — Краны из латуни, мраморный пол, джакузи. Нашли раму от потолочного окошка, которое, кстати, было открыто во время пожара. Слева от вас, дюймах в шести, то, что осталось от ванны.Помпы продолжали изливать на траву ручейки грязной воды, и ее уровень в котловане упал примерно еще на один фут. Неподалеку двое ребят вытаскивали кусочки дубового паркета, прогоревшие почти на всю толщину. Эта находка стала еще одним свидетельством в пользу того, что пожар начался на первом этаже в районе хозяйских апартаментов, где мы обнаружили ручки от ящиков, остатки мебели из красного дерева и сотни металлических вешалок для одежды. Порывшись, мы нашли обугленные мужские туфли и кое-какие обрывки костюмов и рубашек, которые, вероятно, хранились в сделанном из кедра шкафу.К пяти часам уровень воды упал еще на фут, и перед нами обнажился печальный ландшафт, напоминающий сгоревшую мусорную свалку с почерневшими от копоти приборами и каркасами диванов. Расчищая зону ванной, мы с Макговерн наткнулись на десятки пузырьков и флаконов из-под лосьонов и шампуней.Вот тогда я наконец и наткнулась на первое свидетельство присутствия смерти.— Думаю, здесь что-то есть, — сказала я, осторожно стирая копоть с зазубренного куска стекла, и мой голос почти утонул в нескончаемом шуме работающих насосов и капающей воды.Макговерн посветила фонариком на то, что было под моей рукой, и застыла на месте.— О Господи!Через водянистое потрескавшееся стекло на нас смотрели затуманенные мертвые глаза.— Стекло, может быть, оконное или от двери душевой кабинки, упало на тело и таким образом помешало ему сгореть до костей, — объяснила я.Мы убрали лишний мусор, и Макговерн ахнула, увидев жуткие останки человеческого тела, которое, как мне сразу стало ясно, никак не могло быть телом Кеннета Спаркса. Верхняя часть лица сплющилась под тяжестью толстого, испещренного трещинами куска стекла. Глаза казались мутно-голубовато-серыми, но это, конечно, не был их настоящий цвет. Они смотрели на нас из-под обгоревшей лобной кости. Пряди длинных светлых волос жутковато шевелились в оседающей грязной воде. Ни носа, ни рта не было, лишь мертвенно-бледная прокаленная кость и зубы, горевшие до тех пор, пока в них не осталось ничего органического.Шея сохранилась практически в нетронутом виде, туловище закрывало разбитое стекло, а в сварившуюся плоть вплавилась какая-то темная ткань, бывшая, возможно, блузкой или рубашкой. Я даже рассмотрела узор. Нижняя часть туловища тоже оказалась под стеклом. Жертва носила джинсы. Ноги обгорели до костей, но кожаные ботинки уберегли от огня ступни. Кисти и предплечья отсутствовали, и я не смогла обнаружить даже следов костей.— Кто это, черт возьми? — пробормотала Макговерн, явно пораженная увиденным. — Разве он с кем-то жил?— Не знаю, — ответила я, отгребая лишнюю воду.— Вы можете определить пол? Женщина это или мужчина?Она наклонилась, чтобы рассмотреть останки получше.— Утверждать под присягой я бы не стала до более тщательного осмотра, но, по-моему, это женщина.Я посмотрела в пустое небо, представляя ванную комнату, в которой, по всей вероятности, и умерла эта женщина, и достала из кейса фотоаппарат. Под ногами хлюпала холодная вода. Перчик и его проводник уже стояли у бывшего входа, а с разных сторон к нам подходили агенты — известие о находке успело облететь весь котлован. Я вспомнила о Спарксе. Все здесь казалось мне бессмысленным, за исключением того, что в ночь пожара в особняке находилась женщина. Я боялась, что и его останки могут быть где-то рядом.Агенты уже окружили находку. Кто-то принес пластиковый мешок. Я развернула его и сделала несколько фотографий. Плоть приварилась к стеклу, и их еще предстояло разъединить. Сделать это можно было в морге, поэтому я попросила собрать и окружающий тело мусор.— Мне понадобится помощь. Давайте принесем носилки и несколько простыней. Надо позвонить в местную похоронную службу. Дальше. Нам потребуется фургон. Осторожнее со стеклом. Положить ее надо не переворачивая, лицом вверх. И поменьше нагрузок на тело, чтобы не сломать кости и не порвать кожу. Так... хорошо. Теперь откройте пошире мешок. На всю ширину.— Не пройдет.— Может, попробуем обрубить стекло по краям? — предложила Макговерн. — У кого-нибудь есть молоток?— Нет-нет. Давайте просто накроем ее. — Я отдала еще несколько указаний. — Накиньте это на нее и подложите по краям. Берегите руки. Все в рукавицах?— Да.— Те, кто свободен, посмотрите вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105