Это наталкивает на мысль, что кораблям придется там приземлиться, чтобы высадить солдат.Слабая улыбка скользнула по лицу Каревой:– В Праге мы вынуждены были действовать предельно осторожно. Не стоит забывать, что там в то время находился сэр Исаак Ньютон со своим учеником, и они могли преподнести нам какой-нибудь неприятный сюрприз. К счастью, этого не случилось. Но вы очень проницательны, мадемуазель. Как только Венеция прекратит сопротивление – или мы заставим ее это сделать огнем с воздуха, – корабли приземлятся и высадят войска. Но наш корабль останется в воздухе, уверяю вас, на безопасной высоте. Прага была хорошо защищена, и все же мы не потеряли там ни одного корабля. Венеция вообще не имеет никакой защиты. Надеюсь, я рассеяла все ваши сомнения и страхи?Креси позволила себе слегка улыбнуться:– Мой опыт подсказывает, что неожиданный поворот событий и есть суть войны.Карева рассмеялась:– Это есть суть самой жизни, мадемуазель.– У моего мальчика еще слишком мало жизненного опыта, – язвительно заметила Адриана. – Я бы хотела, чтобы он подольше задержался на земле.– Вы считаете, что были в большей безопасности, когда плутали по незнакомым землям в окружении одичавших солдат?– Нет, не были.– Ну, вот видите, поэтому я советую вам не воспринимать нашу маленькую кампанию в Венеции как некое опасное предприятие, угрожающее вашим жизням.– Как это следует понимать?– Пока царь выказывает вам свое расположение. Но в дальнейшем оно будет зависеть от ваших действий. Если в предстоящем сражении вы покажете свое стремление и свою способность помогать нам в достижении…– Я думаю, что мы воздержимся от какого-либо участия в предстоящем сражении, – нахмурившись, сказала Креси.– Конечно, вы будете находиться над разворачивающимися на земле событиями и в совершенной безопасности. Но вы должны будете сыграть свою роль в тех великих свершениях, которые мы взялись осуществлять. Я со своей стороны заставлю всех подвластных мне malakim служить этому великому делу. Вы… – Она на мгновение замолчала, и Адриана пыталась разгадать то выражение, что промелькнуло на ее лице и тут же исчезло. Было ли это восхищение или ревность? – Наши войска все никак не могут успокоиться, – вновь заговорила Карева, – после того, как вы остановили ту первую атаку. Даже я не могу разгадать, как вам это удалось. Но если бы вы могли сделать нечто подобное для нас в Венеции, это было бы вашим первым шагом в завоевании истинного расположения царя.– Понимаю, – осторожно сказала Адриана, поставив на стол чашку с кофе. Казалось, целую вечность она не пила сей божественный напиток. – Благодарю вас за совет, мадемуазель Карева. Обещаю вам хорошенько его обдумать.– Я очень на это надеюсь. Я была бы рада, если бы по прибытии в Венецию вы действовали со мной заодно.
Спустя несколько часов после того, как ушла Карева, раздался стук в дверь.– Кто там? – спросила Адриана.– Это я, Эркюль, – послышался приглушенный голос.– О! – с некоторой горечью воскликнула Адриана. Она даже перестала ждать его. – Креси…Креси понимающе кивнула:– Знаю, знаю. У меня дела на час-другой, мне надо отлучиться.– Спасибо, – сказала Адриана, беря ее за руку.Креси прямо посмотрела на нее, и легкое сострадание мелькнуло в ее глазах. Она наклонилась и поцеловала Адриану в лоб.– Все хорошо, – сказала она твердо.С этими словами она открыла дверь и прошла мимо Эркюля, даже не взглянув на него.Он посмотрел ей вслед, подняв брови, и удивленно пожал плечами, затем окинул взглядом каюту.– Вы неплохо устроились, – заметил он.– Да, – ответила Адриана.Она подошла к нему, очень осторожно взяла его за подбородок, повернула его голову к себе и прижалась губами к его губам. Он страстно ответил на ее поцелуй, она на секунду оторвала губы, чтобы и ее не захватила та же страстная волна желания. Она желала не столько плотского удовлетворения, сколько ощутить тепло человеческого тела, забыться в ритме движений, дарующих наслаждение.Он легонько отстранил ее, когда она начала расстегивать его камзол.– Что? В чем дело? – спросила она, заглядывая в его глаза, вдруг сделавшиеся очень серьезными.– Я вызвался при высадке войск возглавить один из отрядов, но я думаю, ты должна благословить на это дело наших ребят.– Эркюль, в какую глупость ты ввязываешься?!Он тяжело вздохнул, отошел к иллюминатору и уставился в него:– Мне нужно что-то срочно предпринять, чтобы доказать царю свою благонадежность. В противном случае…– Так, понятно. С тобой Карева успела поговорить.– Адриана, тебе подвластны те силы, которые мне недоступны, которые я не понимаю. Твою пользу и значимость невозможно не признать. Я же – простой солдат, один из очень многих.– Если я в безопасности, то и тебе ничего не угрожает, – сказала Адриана.Он нахмурился:– Быть при тебе сторожевой собакой или попугаем, который передает твои приказы охраняющим тебя солдатам? Я претендую на большее, моя дорогая. Я должен быть смелым и самостоятельным, чтобы найти себе достойное место при царе.– Какая и кому будет польза от тебя, Эркюль, если ты погибнешь?Он повернулся и посмотрел на нее тяжелым пристальным взглядом.– Я и об этом подумал, и это не имеет значения.– А мы? Мы тоже не имеем значения?– Да, Адриана, мы… Что говорит тебе твое сердце обо мне? Ты любишь меня?– Это несправедливо, Эркюль. Раньше мы никогда не заводили с тобой разговор о любви. Что влекло тебя ко мне? Разве любовь? Я думаю, что нет.– Да, вначале это была не любовь, – признался он. – Наверное, не любовь. Но теперь я чувствую ее в своем сердце. А что ты чувствуешь?В груди у нее все сжалось, и она едва смогла выговорить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151